Паломино

Она пыхтела и кряхтела, передвигая ящики, обливалась потом и один раз даже выпала из кресла – когда пыталась повесить на стену маленькую картинку. Но все же поднялась с пола, повесила-таки картину, распаковала ящики, постелила себе постель, вымыла голову – короче, сделала все, чему ее научили в больнице. К понедельнику Сэм преисполнилась такого торжества, что когда появилась утром на работе (надев черную юбку, черный свитер, модные туфли из черной замши и украсив волосы красным обручем), то выглядела помолодевшей и совсем здоровой; впервые за весь этот жуткий год у нее был такой цветущий вид. В полдень мать Саманты позвонила по телефону, настроившись на обычные причитания по поводу ее горькой участи, но Сэм была на деловой встрече. После этого она пошла вместе с Чарли и Харви в «Лютецию» – отпраздновать свое возвращение, а к концу недели уже провела переговоры с первым клиентом, причем проделала это изящно и непринужденно. Сэм поразилась тому, что мужчины по-прежнему смотрели на нее как на привлекательную женщину, и даже страх, что они на самом деле просто притворяются – из жалости, – не смог затмить радости: значит, она все-таки не утратила женственности, хотя после случившегося не может ощущать себя полноценной женщиной! В больнице Сэм отказывалась даже обсуждать с психотерапевтами перспективы своей личной жизни. Она считала, что ее поезд ушел, и они решили временно оставить эту тему и заняться другими психологическими проблемами Саманты. Однако во всем остальном ее успехи были столь грандиозны, что врачи надеялись на улучшение и в этой области. В конце концов, Саманте был всего тридцать один год, и она отличалась поразительной красотой. Маловероятно, что такая женщина, как Сэм Тейлор, всю жизнь проживет одна! Независимо от того, что она утверждает сейчас.

– Итак, – Харви, обычно не очень-то щедрый на улыбки, заулыбался и поднял бокал шампанского, – я предлагаю выпить за Саманту. Чтоб ты жила еще сто лет и каждый день появлялась на работе в нашей фирме. Благодарю за внимание.

Он поклонился, все трое рассмеялись, и Саманта подняла в ответ свой бокал. К концу обеда они были уже полупьяными, и Сэм отпускала шуточки насчет того, что она потеряла управление своим креслом. На обратном пути в агентство она наехала на двух пешеходов, после чего ее повез Чарли. Однако он радостно врезался в полицейского, который чуть не рухнул на колени.

– Чарли, ради бога! Смотри, куда ты меня везешь!

– Да я… мне… Мне кажется, он пьян. Какое безобразие! Напиваться на посту!

Они смеялись, как дети, и, когда вернулись в контору, никак не могли протрезветь. В результате, оставив эти безнадежные попытки, все рано разошлись по домам. Это был поистине великий день.

В субботу Сэм пригласила своего маленького друга Алекса на ленч; они сидели на солнышке, каждый в своем инвалидном кресле. Оба заказали хот-дог и картофель, жаренный во фритюре, а потом Саманта сводила Алекса в кино. Они сидели рядом в проходе «Радио Сити», и малыш округлившимися глазами смотрел на экран. После того как в конце дня она отвезла его матери, ей стало немного грустно, и она поспешила укрыться у Мелли, где можно было поиграть с малышкой. И вот когда Саманта осторожно катилась на своем кресле по комнате, маленькая Сэм вдруг встала и на цыпочках, взмахивая ручками, пошла за ней. «Большая Сэм» – так в присутствии малышки называли Саманту – ахнула от изумления. Потом малышка, что-то лепеча, упала на ковер, и Сэм позвала Мелли, которая появилась в тот самый момент, когда девочка опять сделала несколько шажков. А ведь ей было всего десять месяцев!

– Она ходит! – неизвестно к кому обращаясь, крикнула Мелли. – Она ходит… Чарли! Сэм уже ходит…

Потрясенный Чарли – он не понял, что речь о девочке, – заглянул в комнату. Сэм подняла на него глаза, из которых градом лились слезы, а затем, улыбнувшись, показала на смеющегося ребенка.

– О да, она ходит.

29

В тот год агентство «Крейн, Харпер и Лауб» получило еще одну премию Клио – за другой рекламный фильм Саманты, а к концу года благодаря ей у фирмы было два еще более крупных заказа. Пророчества матери Сэм, предвещавшей ей зловещую участь, не сбылись. Сэм работала еще активнее прежнего, легко справлялась с домашним хозяйством, виделась с друзьями и время от времени ходила по субботам в кино с Алексом, которому уже исполнилось семь лет. В целом Сэм была довольна своей жизнью. Она радовалась тому, что живет на свете… радовалась тому, что ей удалось выжить. И все же не совсем понимала, как будут дальше развиваться события. Харви до сих пор занимал должность творческого директора. Он по-прежнему грозился уйти на пенсию, но Сэм в это не верилось. Не верилось вплоть до первого ноября, когда он вызвал ее к себе в кабинет и рассеянно указал на кресло.

– Присаживайся, Сэм.

– Да я уже сижу, Харви, спасибо, – Сэм усмехнулась, а Харви сначала смутился, а потом захохотал.

– Не нервируй меня, Сэм… Черт побери, я должен тебе кое-что сказать… вернее, нет… попросить…

– Неужели вы решили наконец-то сделать мне предложение?