Паломничество Ланселота

— Ракушки. Вы увидите их на рынке, но ни в коем случае не покупайте: ими уже половина города отравилась, и многие на смерть. Именно из-за ракушек мне никак не удается уговорить жителей этих кварталов переселиться повыше, хотя там полно свободных домов. А жить тут опасно не только по причине гнилой воды: в затопленных подвалах укрылись водяные монстры, и с наступлением темноты они начинают охоту на людей. Но люди держатся за свои прежние жилища из-за добычи ракушек, травятся сами и травят других — в ожидании, пока Мессия справится с ситуацией.

— В городе нехватка продовольствия? — спросил доктор.

— Голод, — коротко ответил горожанин. — Все посевы уничтожены саранчой.

— Но по дороге сюда мы видели огромные площади, занятые какой-то высокой культурой вроде артишоков. По виду растения казались на редкость здоровыми, — сказал доктор.

— Они здоровы и еще как. Это дьяволох. Саранча его не берет, но и в пищу людям он не годится.

— Я слышал об этом растении в новостях, но в наших краях он не растет. Дьяволох ядовит?

— Хуже. Это растение-мутант, и человеческий организм просто не способен его усвоить. Зато в обратном направлении пищевая цепочка работает отлично: сам дьяволох прекрасно усваивает любую органику. Он уже подбирается к самому городу, и скоро нам придется его покинуть и уходить в глубь острова, а это значит — дальше от моря и от пищи. — А нельзя его уничтожить гербицидами?

— Может, и можно, только гербициды взять негде.

Вскоре они вышли на рыночную площадь. Здесь продавалось и покупалось, вернее, обменивалось, абсолютно все, от ржавых гвоздей и старой одежды до высушенных моллюсков.

— В городе бытует мнение, что если ракушки высушить и прокалить на огне, они теряют свои ядовитые свойства. Бесполезно объяснять жителям, что эта легенда не соответствует истине: бактерии погибают, но токсины остаются, — горько сказал их провожатый. — А теперь, после ядерного космического удара русских, бесполезно просить Медицинский центр о помощи лекарствами: вертолеты больше не летают — электроника отказала. Да и связи с центром нет по той же причине.

Дженни и доктор Вергеланн переглянулись.

— А вы, наверное, врач? — спросила Дженни.

— Хуже. Я бывший мэр этого умирающе го города.

После этих слов спутник распрощался с ними и отправился по рядам, осматривая товары и ведя разговоры с торговцами и покупателями.

Хлеба на рынке они не нашли: как им объяснили торговцы, в городе его просто не было. Зато на самом краю рынка доктор и Дженни увидели большую кучу бурого сена. На сене, подстелив под себя дерюжку, сидел худой белокурый юноша с гитарой в руках. Он тихонько перебирал ее струны и совершенно не обращал внимания на рыночную суету. Его напарник, на вид крепче и бойчее, с темными кудрявыми волосами, сбившимися в настоящее гнездо и с такой же давно нечесаной бородой, ходил вокруг своего товара, приминая взъерошенные ветром сухие стебли, и время от времени выкрикивал:

— Морская капуста, а вот экологически чистая морская капуста, добытая в море! Покупайте, покупайте! Меняем на все! Меняем на все! Пилигримы подошли поближе. похожи.

— Как ты думаешь, Патти, это вкусно? — спросила Дженни ослика, подводя его к груде сухих водорослей.

— Но-но! Держи свою животину подальше от нашего товара — он не для скотов! — А для кого же? — Для людей, конечно! — А попробовать можно?

— Попробовать? Ишь, хитрая! Так и про кормиться можно на рынке, если пробовать все подряд. Подошла какая-то рыжая патлатая девчонка и старикан, похожий на доктора, а с ними осел, и они желают бесплатно лакомиться нашей капусткой! Слышишь, Хольгер?

— Слышу, Якоб, — не повернув головы, безучастно отозвался напарник. — Правду сказать, на поморников они не похожи.

— А кто такие «поморники»? — спросил доктор Вергеланн.

— Будто сами не знаете! — Не знаем. Мы не здешние.

— То-то вид у вас такой сытый. А что меняете?

— Рыбу. И рыба у нас замечательная — копченая лососина.

— Ишь ты! Копченая рыба! Слышишь, Хольгер?

— Слышу, Якоб, — так и не повернув головы, отвечал нелюбопытный Хольгер.

— Хотите менять рыбу на капусту? — спросил Якоб.

— Посмотрим. Так все-таки, кто такие «поморники»?

— Это люди, которых мы в наш город не пускаем. Они живут там, в дюнах, — он махнул рукой в сторону моря. — Опасные люди.

— Понятно, — сказала Дженни. Она развязала мешок и достала из него небольшого лосося.

— Вот эту рыбу мы готовы поменять на вашу капусту, если наш ослик станет ее есть. Можно дать ему попробовать?

Якоб задумчиво поскреб свою запущенную бороду.

— Ладно. Дай, только немного. Ух, а как пахнет рыбка-то!

— Попробуйте и вы наш товар, — предложила ему Дженни, вынула карманный ножичек и отрезала хвост лосося. Якоб взял его, оторвал себе небольшой кусочек, а остальное вложил в руку парнишке с гитарой.

— Ешь, Хольгер! М-м! Она еще и солененькая! Хотел бы я знать, где это люди нынче соль достают? — У нас дома есть запас. — Где это «у нас»? — В Скандинавии.

— Эти люди, оказывается, из самой Скандинавии, слышишь, Хольгер?