Паломничество в монастырь

По окончании вечерни Старец присаживается на пень возле храма. Рядом располагаемся и мы с братом Панаретом. Старец начинает беседу:

– Любовь не ищет своего (1 Кор. 13, 5). Речь идет о жертве, пример которой показывают святые, пренебрегающие своим «я» ради служения брату. Мне вспоминаются два ярких примера из жизни древних подвижников.

Когда авва Феодор был еще послушником, старец послал его в скитскую пекарню испечь лепешек. Там он встретил брата, пришедшего за тем же, но не могшего, ибо некому было помочь ему. Юный Феодор поставил свою торбу и принялся ему помогать. Как только они закончили, появился следующий монах. Феодор с готовностью уступил ему свою череду и помогал. Затем пришел третий, четвертый. Все повторялось снова. Так прошел весь день. После всех Феодор испек свой хлеб и вернулся в келью с большим опозданием, но довольный полученным опытом любви[17].

Говорили об авве Агафоне, что он всегда старался утешать братий. Когда ему случалось переправляться через реку с другими братиями, он первый хватался за весла лодки. Если в его келью приходили странники, то он одной рукой их приветствовал, а другой ставил на стол угощение. Однажды ему подарили мотыгу для обработки сада.

Брат, увидев ее у него в руках, восхитился. Авва Агафон угадал желание брата и подарил ему свою мотыгу, хотя тот изо всех сил отказывался[18].

Случаи, о которых я рассказал, – это любовь в действии, а не в теории, хотя сам я сейчас потчую вас теориями. Ну что ж, Панарет, а ты покажи нам свою любовь в действии – принеси-ка чего-нибудь отведать.

Молчаливый Панарет возвращается через несколько минут с подносом, на котором стоят три чашечки кофе и тарелка клубники. Старец, глядя на радостного послушника, улыбается и продолжает:

– Для любви необходимо иметь возделанную и возрожденную свыше душу, смотреть на ближнего как на Самого Бога. К сожалению, такие люди встречаются редко. Многострадальных становится все больше, а людей любви – мало. Нелегко отыскать человека, который с готовностью выслушает твою боль, погорюет вместе с тобой, поможет и укрепит надежду на то, что Бог не оставляет скорбящих. Любовь – это не сухие слова утешения, не одолжение, но нечто духовное: молитва за брата, переживание за его крест и слезы.

– Мы, Геронда, миряне, живем красивыми словами. Говорим о христианской любви, не имея ни малейшего милосердия. Отдаем свою старую одежду бедным для того, чтобы освободить шкаф, а не из-за сострадания. Даем, если нам докучают, и какую-нибудь сумму денег, чтобы заглушить робкий голосок своей совести, – говорю я.

– Любовь к ближнему означает духовное мученичество. Скажет тебе брат о своей боли – возьми на себя труд смягчить и залечить ее, сам отыщи многодетную вдову с ее сиротами, живущую в бараке или на конюшне, – пусть тебя тронет ее ужасное положение, почувствуй укоры совести. Или сядь рядом со страждущим братом и слушай его часами, чтобы он мог поведать тебе о муках своей жизни. Любовь – это когда человек приходит к пониманию того, что он не хочет войти в рай один. Любовь – это союз святой и сила неизреченная, изменяющая и очищающая душу.

Еще один день в монастыре проходит. Собран хороший урожай. Слова Старца о любви задевают какие-то потаенные струны моего сердца.

Влюбленный в небеса

Ночью я размышляю о братиях, живущих в миру. Меня огорчает их ненасытимое любопытство и желание видеть и слышать обо всем происходящем в мире. Они хотят непрерывно получать информацию и рассуждать о каких угодно событиях. Свободное время теряется впустую, а интерес к духовному и сущностному угасает. Есть, правда, среди них и те, кто в рамки этого пустого любопытства к знаниям и информации вставляет богословие. Но и они в результате сбиваются с верного пути, а духовная брань у них искажена светским образом мыслей.

Своим наблюдением я делюсь со Старцем после Божественной литургии, когда мы снова сидим в его скромном кабинете, и прошу высказать его мнение на этот счет.

– Святой Никодим Святогорец в духовном сочинении «Невидимая брань» говорит: для того чтобы сохранить свой ум от разбрасывания направо и налево и от праздного любопытства, необходимо принимать безо всяких эмоций любые известия, новости, перемены и перевороты миров и царств[19]. К сожалению, здесь нам далеко до успеха, ибо мы считаем своим долгом находиться в курсе всех дел и событий, прилежно следим за всевозможными средствами массовой информации и осведомлены в том, что происходит вокруг, но не внутри нас. Мы делаемся экстравертами и разбрасываемся попусту, растрачивая время на исследование земных вещей и заполняя ум суетными и вредными мыслями. Так мы оказываемся в плену собственного любопытства, которое есть не что иное, как страсть, которую никогда нельзя удовлетворить до конца. Поэтому мы и не можем преуспеть в духовной жизни. В отличие от нас, тот, кто влюблен в небеса, не интересуется ничем в мире, но лишь Христом Распятым.