«О, Мария де Падилья,Вам печалиться о чём?Ради вас мой брак расторгнут,Что же лик ваш омрачён?Не люблю я, презираюДонью Бланку де Бурбон.Повелел я ей в темницеСтяг соткать: да будет онЦвета самой алой кровиИ слезами окроплён! —Этот алый стяг, расшитыйДоньей Бланкой де Бурбон,В знак любви моей, Мария,Будет вам преподнесён.Вызван дон Алонсо Ортис,Прям душою и умён,—Пусть отправится в Медину,Пусть прервёт работу он».«Государь, – промолвил Ортис,—Ваш приказ для всех закон.Но убивший королевуКороля предаст и трон».Не сказал король ни слова,Молча встал и вышел вон.Двух убийц он шлёт в Медину,Самых лютых выбрал он.В час, когда молилась БланкаВ заточении своём,Палачей она узрела,Обомлела, но потомВновь пришла она в сознаньеИ промолвила с трудом:«Знаю, для чего пришли вы,Сердце мне твердит о том.Нет, нельзя судьбы избегнуть,Всяк идёт своим путём.О Кастилия, скажи мне,В чём я виновата? В чём?Франция! Земля родная!Дом Бурбонов, отчий дом!Мне шестнадцать лет сегодня.Встречу смерть к лицу лицом.Девственницей умираю.Хоть стояла под венцом.Прощена ты мной, Мария,Пусть виновна ты во всем.Мною жертвует дон Педро.Жаждет быть с тобой вдвоём».Краткий срок ей для молитвыБыл отпущен палачом.Но, не дав молитвы кончить,Вдруг ударили сплеча.И несчастная упалаПод дубиной палача.
Священник предупреждает дона Педро об угрожающей ему опасности