Пальцы женщины

Она крепко прижимала свои губы к моим, в то время как ее руки подымались и опускались по моей спине. Она вонзала ногти в мою кожу. Она исполосует всю мою спину, когда мы будем с ней заниматься любовью, но меня это мало беспокоило. Она прижала мою голову к своей груди. Я никак не мог понять, как это я польстился на ту, медицинску сестру с ее холодным взглядом, когда существовала эта женщина, состоящая из порыва и огня.

Герцогиня могла заставить потерять голову любого мужчину. У меня было сильное желание бросить все, сесть в машину и поскорей вернуться в Нью-Йорк, чтобы положить ее в мою постель.

- Мне нужно идти делать свою работу, - прошептал я. - В мое отсутствие, пожалуйста, не шумите.

- Я буду сидеть тихо, как мышка, - пробормотала она. - Она понемногу дотронулась до всех мест моего тела... - Верните все это мне в целости и в полном порядке. У меня есть намерения на каждую часть вашего тела. Мы расстались.

26

Массивная входная дверь была украшена медным молотком в форме пистолета времен Революции. С правой стороны двери находилась большая подставка для цветов. Самыми ближайшими к двери были тигровые лилии. Это было самым простым делом, нарвать большой букет этих лилий перед тем, как ехать в город. Потом поставить их в серебряную вазу, стоящую на охотничьем столике и рассказать незадачливому детективу, что эти лилии куплены в цветочном магазине.

Я обошел кругом дома. Благодарение богу, у меня были надеты толстые носки. Я наступил на цветы ноготоков и пионов. Я очень любил их острый аромат и он был очень силен, так как невольно я раздавил несколько из них. Мне было их очень жаль.

Я заметил боковую дверь под вьющимся виноградом. Ягоды его были еще очень маленькими и зелеными и им нужно было еще не менее двух месяцев, чтобы созреть. Я обошел платформу с цветами и прошел в гараж, который находился позади дома. Дверь в него была открыта и я увидел новый "Триумф", но у которого уже были помяты крылья. Этот врач, как и большинство из них, был вероятно плохим водителем машины.

Внутри машины находились три полных чемодана. Несмотря на побитые крылья, мне было бы жаль бросать такую машину, как "Триумф" в аэропорте. Но разумеется, если бы меня ожидала красивая жинщина за морем, не говоря уж о выгодной работе, я тоже нашел бы более благоразумным бросить машину, а не продавать ее, зная, что меня разыскивают флики.

На одной из сторон гаража, было наложено много предметов садового хозяйства и оборудования. Я вышел из гаража и пошел по восточной стороне дома, то есть вдоль канала. В этом направлении не было цветов: деревья здесь росли так часто, что солнце никогда не проникало сюда. Я поднял голову и не увидел даже луны.

В центре восточной стены находилось окно из подвального этажа. Я стал на колени, вытащил свой перочинный нож и стал отковыривать засохшую замазку, которая закрывала щели между рамами. Отраженный свет луны достаточно освещал мне окно, чтобы я мог действовать. Я различал достаточно ясно маленькие металлические шарниры, которые прикрепляли оконную раму. Дерево было старым и сырым. Я легко вытащил болты. Я всунул свой нож в щель форточки и с силой нажал на него. Форточка немного открылась внутрь помещения. Я просунул внутрь руку и открыл изнутри засов. Но сырость так насытила дерево, что оно набухло и окно отказывалось повернуться.

Я просунул свой нож между наличником окна и рамой и хотел воспользоваться им как рычагом, но как только я с силой нажал на него, лезвие сломалось. Я молча выругался.

Может быть, это было для меня указанием: может быть, я должен был поднять с постели судью этого края, показать ему ситуацию со всеми подробностями, спросить у него мандат на обыск и арест и вернуться к двери доктора на час или два позднее, в сопровождении нескольких фликов.

Это была хорошая мысль, как это можно сказать об удавшейся операции, хотя больной и мертв.

А если предположить, что время, необходимое мне для получения мандата, будет достаточным для Хенли, чтобы отрезать у нее еще один палец, или убить ее? Я знал, что он собирался на следующее утро удрать отсюда. А может быть, у него даже есть желание вернуться в Нью-Йорк на несколько часов, поспать там немного или даже позабавиться со своей медицинской сестрой, прежде чем отправиться в аэропорт? Все это было весьма возможным. Нет, я не мог себе позволить пойти на такой риск. К дьяволу разрешение на арест. Я при всех обстоятельствах находился в грязной луже... Но я не мог отогнать от себя мысль о том, как было бы благополучно вернуться сюда в сопровождении крепких парней со слезоточивыми газовыми бомбами. У Хенли тогда был бы выбор между несколькими людьми и способами борьбы, тогда как сейчас перед ним был единственный человек в образе инспектора из Нью-Йорка, и у меня было очень мало шансов остаться живым до завтрашнего утра. А мысль быть убитым до того времени, как я смогу поближе познакомиться с герцогиней, делала меня больным.