Памфлеты, фельетоны, рассказы

— Так говоришь, променял свой пистолет на карманные ходики? Ну что же, если теперь кто-нибудь из приятелей смажет тебе по физиономии, сможешь хоть точно установить по ним, когда это произойдет…

Сказав это, родитель с насупленным видом отправился в бар.

Недели две спустя Джим смог убедиться в правоте упреков своего отца; По дороге в школу он попал в драку, и его изрядно поколотили. Ко всему прочему, какой-то мальчуган постарше прострелил ему кепку в двух местах. Джима опять стало терзать сознание своей неполноценности, и это болезненное чувство не проходило до тех пор, пока отец не купил ему новый револьвер.

Джим продолжал регулярно посещать церковь. Осеняя себя крестным знамением одной рукой, другой он ощупывал в кармане холодный металл. А разносившиеся под сводами храма слова пасторской проповеди прямо-таки врезались в детскую память: «С божьей помощью и силой оружия мы завоюем весь мир».

Однажды Джим явился, в церковь в необычное для него время. Блюститель душ человеческих сразу смекнул, что с мальчиком что-то неладно. Оказалось, что тот пришел на исповедь. Заглянув ему в лицо, пастор елейным голосом произнес:

— Ты поступил правильно, дитя мое, решив исповедаться. Но как ты, наверное, знаешь, за это тоже платят деньги. Они у тебя с собой?

— Да, у меня есть доллар. — Мальчонка вытащил из кармана долларовую ассигнацию и протянул ее пастору. Купюра была новенькая, словно только что вышедшая из-под печатного. пресса. К Джиму она попала из маминой сумки.

— Ну, Джим, теперь можешь покаяться — сказал пастор, сунув деньги в бумажник. — Что у тебя на душе?

— Я так грешен…

— Ну, рассказывай, что ты там натворил?

— На прошлой неделе я пустил пулю в окно шерифа… Позавчера уложил кобылу и жеребенка у фермера Эванса… Потом прошил задние покрышки в машине нашего учителя…

Пастор сделал нетерпеливый жест рукой и обратился к мальчику do следующими серьезными словами:

— Кончишь ты, наконец, этот свой никчемный перечень? Переходи к главному. Ну-ка, выкладывай свои основные грешки.

Джим сник, и на глазах у него проступили слезы:

— Я вот уже скоро полгода, как в школу не хожу…

— А родители знают об этом?

— Нет, не знают. Еще только вчера папа грозился пристрелить этого учителя за то, что я до сих пор не научился читать и писать.

— Самоуправство нужно предупредить! — вскричал пастор. — Твой отец порядочный человек. Он дважды в год жертвует по пятерке в благотворительный фонд нашего храма. И я не хочу, чтобы у него были какие-то неприятности из-за твоего учителя. Это все я улажу сам. Еще будешь в чем-нибудь каяться?

— Нет…

— Ну, тогда отправляйся домой и принимайся за уроки. Я сегодня же поговорю с твоим учителем.

Джим решил переменить свой образ жизни. На следующее утро он явился в школу. Писать объяснение по поводу отсутствия на занятиях его никто не заставлял. Пастор позаботился о всех этих мелочах.

На первом же уроке Джим углубился в свои занятия. Он принялся чистить оружие.

— Джим! Спрячь револьвер в парту! — строго прикрикнул на него учитель.

Джим сделал вид, что не слышит. Учитель повторил еще более суровым тоном:

— Если ты немедленно не спрячешь эту игрушку, я сообщу твоему отцу. А заодно скажу ему, что тебя полгода не было в школе.

Эти слова учителя привели Джима в такое негодование, что он выстрелил в учителя. Пуля оцарапала учителю ухо.

— Ах ты, негодяй этакий! — в бешенстве заорал он. — Сию же минуту поди сюда и встань перед классом. В наказание напишешь десять раз на доске: «Я никудышный стрелок».

Более жестокое наказание для Джима вряд ли можно было придумать. Ведь он еще не умел писать.

Собачья жизнь

Если человека обозвать собакой, то он рассердится, нисколько не считаясь с мнениями и чувствами собаки. И тем не менее мы должны радоваться, если кто-нибудь назовет нас собакой, особенно комнатной, служащей в наше время олицетворением благополучия. Другое дело — бродячие собаки, точно так же, как и бездомные люди, которых равняют с бродячими собаками.

Служебные собаки бескорыстно служат человеку; стерегут стада, таскают ноши и помогают полиции вылавливать воров. Впрочем, и среди служебных собак попадаются отдельные экземпляры, заимствовавшие у человека людские повадки прежде всего гениальную систему подкупа и манеру лаять в самых неподходящих местах.

И несмотря на то, что собака не столь податлива коррупции, как человек, она порой может быть всецело на нас похожей. В Германии, точнее говоря в Брауншвейге, только что произошел случай, когда полиция преследовала вора, стянувшего с витрины магазина колбасу. Собака настигла вора, но, будучи слаба на подкуп, оставила его в покое за кусок колбасы. Когда полицейский догнал собаку, она с аппетитом уплетала колбасу, а вор преспокойно продолжал убегать. — Собака, говорят, получила отличное воспитание. Она умела ходить в ногу с полицейским, стоять смирно и мыслить, как человек.