Память. Часть 2

– Нужно собрать коммунистов первого курса и назначить выборы парторга. Причём срочно, пока Семён на волне. – предложил Смирнов, покидая импровизированный митинг.

– Да, отличная идея. Даже ничего подстраивать не придётся. С ним никто не сможет конкурировать. – согласился Житомирский, уходя вслед за ним.

– А с чего вдруг это митинг начался? – спросил Порфирий.

– Девчонки так за Семёна переживали, что начали деньги ему на лечение собирать! – улыбнулся Андрей, вспоминая эту сцену.

– Жаль я этого не видел. – засмеялся вместе с ним Порфирий.

А Семён, тем временем, окружённый толпой девчонок, царственно шёл по направлению к аудитории.

Что говорить, ему так шёл костюм Андрея. Семён был чуть шире в плечах, и пиджак плотно облегал его безукоризненную фигуру. А мягкие ткани подчёркивали пластику движений. Забинтованная голова, синяки и ссадины вызывали любопытство окружающих, тех, кто не присутствовал на митинге. Но короля, конечно, в первую очередь, играет свита. И абсолютно все оборачивались, чтобы посмотреть, кого это там сопровождает с таким восторгом возбуждённая толпа. И как водится, каждый придумывал свою версию происходящего. Самые удачные разошлись в виде сплетен по всему университету.

Но никто даже не представлял, насколько более удачной была версия реальности, насколько более непредсказуемой и невероятной.

11.Предыстория

На каждой перемене продолжалось обсуждение инцидента с Семёном, идеи создания нового Детского Дома. И к концу дня уже весь университет был в курсе. Шлинчак стал популярной личностью. За его спиной шушукались, к нему подходили с вопросами и предложениями или просто познакомиться. Спутать его было невозможно. Бинты стали его визитной карточкой.

После занятий он опять пошёл гулять с Аделей. Теперь он был настроен задавать вопросы. И начал сразу, пока не увлёкся чем-нибудь другим.

– А почему я вчера вечером не увидел твоей мамы? Она была на работе? – спросил Семён, выслушав дифирамбы по поводу своего выступления на митинге.

– Она умерла. – тихо сказала девушка.

Шлинчак начал извиняться за нетактичный вопрос. Но Аделя остановила его.

– Знаешь, я рада, что ты спросил. Мне так хочется поговорить о маме, а все избегают этой темы, даже родственники. А ты смелый, ничего не боишься.

– Мне трудно даже придумать причину, по которой нельзя говорить об умершем человеке.

– Она была врагом народа. – испуганно сказала Аделя, ожидая реакции Семёна.

– Что это значит? – спросил Семён удивлённо.

– На самом деле она не была. Мой дедушка был врагом народа, а не она. Это длинная история. Если у тебя есть время, я расскажу. – предложила Якушева.

– Буду очень рад послушать. – ответил Семён.

Аделя начала рассказ.

– Мой дедушка, мамин папа, Авдей Федосов работал до революции в Казанском отделении государственного банка.

– А кем он там работал, если не секрет?

– Последнее время он документировал поступление золотого запаса.

– Что такое золотой запас?

– Это золото.

– Чьё золото? – не понял Семён.

– Это государственная собственность.

– И оно находилось в дедушкином банке?

– Это не дедушкин банк, это государственный банк, и золото находилось в хранилище.

– Интересно, как это выглядит? Ты видела?

– Нет, меня туда не пускали. Но дедушка рассказывал. Это монеты российской и иностранной валюты, а также просто кружки без аверса и реверса, то есть без рисунка на монетах. А также были полосы, слитки, самородки.

– И много золота там было?

– Российский золотой запас до первой мировой войны был крупнейшим в мире! 1311 тонн золота!

– Ого! Даже представить трудно!

– В России существовал золотой стандарт. Один рубль содержал 0,774 грамма золота. А один миллион рублей представлял собой 774 килограмма золота. А ты знал, что Николай II предложил создать Международную валютную федеральную систему?

– Нет, не знал. А зачем это было нужно?

– Чтобы обеспечить торговые и финансовые отношения между странами мира, основанные на наднациональной денежной единице, привязанной к золотому стандарту. Дедушка говорил, что это прекрасная, но утопическая идея.

Семён мало что понял, но решил не переспрашивать, опасаясь, что так они никогда не дойдут до главного – смерти матери. Но Аделя увлеклась рассказом.

– И Гаагская конференция 1907 года одобрила эту идею!

– И как они собирались это осуществить? – не выдержал и спросил Семён.

– Каждая страна должна была внести определённую массу золота в Международную финансовую систему. Местом хранения выбрали Нью-Йорк. Но свои обязательства выполнили только Россия и Китай. Из России на хранение в Америку было вывезено почти пятьдесят тонн золота.

– А сейчас что с ним? – поинтересовался Семён.

–Не знаю, там и осталось, наверное.

– А почему золото России хранилось в Казани? – спросил Семён.

– Во время Мировой войны в банк Казани стали свозить золотые запасы России из Петербурга, так как оставлять их там было небезопасно. Слишком близко шли боевые действия. А затем и из других городов вывозили. И постепенно в Казани скопилась примерно половина Российского золотого запаса.

– Но ты хотела рассказать о маме. – напомнил Шлинчак.