Память, что зовется империей

– Тебе не придется об этом беспокоиться, – успокоила Три Саргасс с беспечной уверенностью, которой Махит не поверила ни на йоту.

– У моего предшественника была облачная привязка? – спросила она.

– Понятия не имею, – сказала Три Саргасс. – Ему бы пришлось получить разрешение от его величества Шесть Пути лично. У неграждан их нет: связь с Городом – это право; оно дается тейкскалаанцам.

Оно дается тейкскалаанцам, чтобы открывать двери – а также, видимо, угодить в некую группу повышенного риска. Махит задумалась, насколько облачные привязки отслеживают передвижения граждан и кто имеет доступ к этой информации.

– Была у прошлого посла облачная привязка или нет, я не знаю, но знаю одно, – перебил Двенадцать Азалия, – что у него было, так это большое количество таинственного металла в спинном мозге, и мне показалось, что, быть может, вам, госпожа посол, об этом захочется знать раньше, чем кто-нибудь попытается внедрить то же самое вам.

– Как всегда оптимист, Лепесток.

– Кому об этом еще известно? – спросила Махит.

– Я никому не говорил. – Двенадцать Азалия мирно сложил руки в длинных рукавах. Махит расслышала в его фразе «пока что» и спросила себя, чего он от нее хочет.

– Почему же рассказываете мне? У посла могли быть самые разные имплантаты – например, эпилептический кардиостимулятор, это довольно распространено, если с возрастом развивается эпилепсия, – сказала она, применяя стандартную ложь для не-лселцев об имаго-аппарате. – Полагаю, они есть у такой великой цивилизации, как Тейкскалаан. Можно без лишних хлопот посмотреть медицинскую карту посла и узнать.

– Вы бы поверили, если бы я ответил, что мне интересно, как вы поступите? Ваш предшественник – мм… был большим политиком для посла. Мне любопытно, все ли выходцы со Лсела такие.

– Я не Искандр, – сказала Махит и почувствовала укол стыда – ей следовало быть больше Искандром. Будь у них время на интеграцию… не исчезни он у нее в голове… – «Политики» бывают разные. Как, по-вашему, икспланатль об этом знает?

Двенадцать Азалия улыбнулся настолько, что продемонстрировал зубы.

– Вам он об этом не сказал. Или мне. Но он икспланатль из медицинского колледжа министерства науки – кто скажет, что он считает важным?

– Я хочу, – встала Махит, – увидеть сама.

Двенадцать Азалия взглянул на нее с радостью.

– Ах. Так, значит, и ты политик.

Глава 3

Внутри каждой клетки – бутон химического пламени,

[ИМЯ ПОКОЙНОГО] препоручается [земле/солнцу]

и зацветет тысячью цветов – по числу вздохов за жизнь,

и мы вспомним его/ее имя,

его имя и имя его предка (ов),

и в честь тех имен все собравшиеся

позволяют крови расцвести на своей ладони, и так же обратят

химическое пламя к [земле/солнцу] …

Стандартная тейкскалаанская траурная речь (отрывок), написанная по образцу панегирика эзуазуакату Два Амаранту, самое раннее появление – второй индикт императрицы всего Тейкскалаана Двенадцать Солнечной Вспышки.

* * *

[помехи]… повторяю, потерял контроль высоты… кувыркаюсь… неизвестное энергетическое оружие, пожар в кабине [неразборчиво] [неразборчиво] [ругательство] черные… черные корабли, быстрые, это дыры в [ругательство] бездне… звезд нет… там [неразборчиво] не могу… [ругательство] их еще больше [крик в течение 0,5 секунды, после чего следует рев – предположительно, взрывная декомпрессия, – в течение 1,9 секунды до потери сигнала]

Последняя трансляция лселского пилота Арага Чтела во время рекогносцировки на окраине сектора 242.3.11 (по тейкскалаанскому летоисчислению, правление Шесть Пути)