Память – это ты

– Хочет, чтобы сраный круг замкнулся! Завершить нашу историю, поставить последнюю точку. Он хочет, чтобы все закончилось там же, где началось.

– Твой дом… – Я размышлял вслух, ища разгадку головоломки.

Хлоя кивнула:

– Твой друг наверняка там.

– Я не собираюсь торговать твоей жизнью.

– До этого мы еще дойдем, – равнодушно заметила Хлоя. – Сейчас главное – найти лекарства.

– Лекарства? Откуда ты знаешь, что их не нашли?

– Они тут все обыскали. – Хлоя кружила по комнате, топая по каждой половице.

– Думаешь, твои товарищи спрятали их под полом?

– Я бы на их месте сделала так, – сказала Хлоя, не прерывая своего занятия.

А я бы спрятал на потолке. До него всегда труднее добраться, чем до пола, но здесь это вряд ли было возможно. И тут в глаза мне снова бросился кровавый след, оставленный Паскуалем. Я представил себе, как Миранда пытает его. Угрожает пистолетом, требуя все рассказать. Но Паскуаль ничего не сказал. Я должен был признать его мужество. И, уже неспособный ходить, он пополз на другой конец комнаты, наверняка под градом насмешек Миранды и его приспешников. Вероятно, те думали, что он предпринял безнадежную попытку бегства, но люди с характером Паскуаля в такие минуты прекрасно понимают, что конец близок. Тогда зачем?..

– Хлоя, – многозначительно сказал я, когда она оказалась рядом с Паскуалем.

Она сразу поняла меня. Вдвоем мы перенесли тело, и Хлоя стала простукивать залитый кровью пол. Отзвук был гулким. Хлоя встала на колени, пачкаясь в крови Паскуаля. Она искала за что зацепиться, чтобы поднять половицы. Как ей удавалось сохранять столь ледяное спокойствие? Ничего не обнаружив, Хлоя встала, подошла к камину, взяла кочергу и стала долбить ею пол. Она наносила удар за ударом, вкладывая в них всю свою ярость до капли.

Я ошибался. Хлоя не была спокойна, совсем наоборот. Наконец истертый паркет затрещал и сломался, и тогда Хлоя отбросила кочергу и стала отдирать паркетные доски голыми руками, не обращая внимания на занозы. Когда дыра стала достаточно большой, Хлоя извлекла из нее запыленный коричневый рюкзак, набитый, без сомнения, лекарствами. Хлоя отставила его в сторону как что-то ненужное и продолжила шарить под полом. Она по плечо запустила руку в пролом и достала еще один сверток. Открыла и с удовлетворением убедилась, что внутри, вместе с другим оружием и боеприпасами, спрятана ее вечная спутница – винтовка. Выбившись из сил, вспотев и перепачкавшись в крови, Хлоя взглянула на меня:

– Теперь мы готовы. – На лице ее отразилась вся невысказанная боль.

– Хорошо, тогда уходим отсюда.

– Вернуться в горы будет не так просто, Гомер. Мы не можем взять и сесть на автобус, надо держаться подальше от контрольных пунктов. Думаю, все шоссе под наблюдением, а другие дороги…

– Обходными путями мы будем добираться сто лет.

– Зато доберемся. Послушай меня, я знаю, что говорю.

– Я тоже знаю, что говорю. Ты мне доверяешь?

– Это другое!

– Ошибаешься. Это то же самое. Так доверяешь или нет?

Она раздраженно вздохнула, но это было неважно. Важно было лишь то, что в конце концов с ее губ слетело неуверенное:

– Да, доверяю.

Чтобы план сработал, прежде всего мне нужно было достать военную форму для себя и платье для нее. Так что мы пошли ко мне, я переоделся, а Хлоя отмылась от крови. Я знал, что ей совсем не нравится подчиняться моим приказам, подобно цирковой собачке, но я сумел убедить ее, что все получится, так что первый раз в жизни Хлоя умерила свою гордость и вела себя смирно.

Лолин, встречая нас, была гораздо спокойнее, чем когда мы прощались. Судя по тому, как неспешно она говорила, я готов был поклясться, что она слегка перебрала с таблетками. Я посоветовал ей быть осторожнее и напомнил про беременность, про ее небольшой рост и про то, что успокоительные, которые она могла найти здесь, сильнодействующие… Но тут Лолин меня перебила. Она же не советует мне, как чинить автомобили? Хлою я отправил в комнату капитана, чтобы она привела себя в порядок. Лолин сказала, что Алисия вот-вот придет. Я рассчитывал на это и очень обрадовался, потому что Алисия тоже входила в мой план. К несчастью, придется с ней говорить и извиняться, что не уделял внимания в последние дни. Я понимал, что это чепуха в сравнении с тем, что творится вокруг, но хотел бы я посмотреть на того, кто сумеет объяснить это разгневанной женщине.

Через некоторое время Алисия уже готовила на кухне чай для Лолин, а я собрал волю в кулак и напомнил себе, что Алисия – женщина сообразительная, благоразумная и с благородным сердцем. Думаю, первая моя попытка вкратце ознакомить ее с фактами выглядела достойно. Я сообщил ей, что мы оба хотим помочь Лолин, поэтому незачем ссориться. Судя по молчанию и враждебному взгляду, Алисия была не до конца со мной согласна.

– Кстати, ты не видела сухари? – спросил я, чтобы разрядить обстановку.

– Нет.

– Они тут на столе стояли.

– Я не видела.

– Ладно. В любом случае, здесь и без них кое-кто ведет себя как сухарь.

– Это шутка? – Она посмотрела на меня с вызовом.

– Нет. Да. Ладно… Алисия, серьезно, я только хочу, чтобы ты знала, что мне очень жаль.