Память (из романа-эссе)

Под потолком скромной квартирки на Звездном бульваре висит что-то вроде самодельной люстры без лампочек - круглый остов, трубки, проволочки.

- Александр Леонидович делал вместе с учениками по своей схеме, говорит Нина Вадимовна, включая аппарат. - Поднимите-ка руку вверх!

С проволочек стекают невидимые униполярные аэроионы и холодят руку, будто ты снял варежку на ветру.

- Двадцать лет пользуюсь. Никогда не простужаюсь, давление нормальное, сон хороший... Сейчас-то ионизаторы заводского производства в изящном пластмассовом корпусе можно в ГУМе купить за десятку, а в тридцатые годы их приходилось, как говорится, пробивать с немалыми потерями для здоровья, рискуя личной судьбой и научной репутацией, хотя мир еще тогда признал важность открытия...

Рассматриваю обширный список заграничных довоенных публикаций А. Л. Чижевского на эту тему - Париж, Торонто, Неаполь, Сан-Пауло, Милан, Лондон, Болонья, Стокгольм, Тулон, Рио-де-Жанейро, Белград, Брюссель, Нанси, Анкара, Ницца, Стамбул, Нью-Йорк, Богота, Чикаго, а всего восемьдесят брошюр, статей и сообщений.

- Были у него недоброжелатели, завистники, а он вел себя ровно не только с теми, кто ровно вел себя с ним, но и со своими слишком сердитыми оппонентами. Ученые карьеристы и кляузники добились ликвидации лаборатории...

В середине 30-х годов вышла во Франции его книга "Земное эхо солнечных бурь", написанная по заказу парижского издательства "Гиппократ", посвященная открытию, к которому Александр Леонидович шел двадцать лет. Оно воедино, нерасторжимыми зависимостями, связывало астрономию, метеорологию, геофизику с биологией, физиологией и медициной. В предисловии к ней автор писал, что космические радиации "представляют собой прежде всего электромагнитные колебания различной длины волн и производят световые, тепловые и химические действия. Проникая в среду Земли, они заставляют трепетать им в унисон каждый ее атом, на каждом шагу они вызывают движение материи и наполняют стихийной жизнью воздушный океан, моря и суши. Встречая жизнь, они отдают ей свою энергию, чем поддерживают и укрепляют ее в борьбе с силами неживой природы. Органическая жизнь только там и возможна, где имеется свободный доступ космической радиации, ибо жить - это значит пропускать сквозь себя поток космической энергии в кинетической ее форме".

За этим выводом - сотни опытов, наблюдений, долгие раздумья над обширными статистическими материалами, связанными, в частности, с земными отзвуками возмущений на Солнце, позволившими прийти к заключению, что "солнечные пертурбации оказывают непосредственное влияние на сердечно-сосудистую, нервную и другие системы человека, а также на микроорганизмы". В этом направлении А. Л. Чижевский работал параллельно с казанским микробиологом С. Т. Вельховером. И вот, обмениваясь добытой ими научной информацией, они сделали фундаментальное открытие, вошедшее в мировую науку под названием "эффекта Чижевского - Вельховера"; один из видов бактерий, оказывается, реагировал на сокрытую, не улавливаемую телескопами или какими-либо другими приборами деятельность Солнца перед появлением на нем пятен! Это было шагом к разгадке динамики инфекционных заболеваний и первым экспериментальным подтверждением правоты А. Л. Чижевского, основателя новой науки - гелиобиологии.

Нина Вадимовна одну за другой достает из папок небольшие картины, выполненные цветными карандашами. Их около ста пятидесяти - русские пейзажи, зимние и осенние большей частью, печальные, лирические, со светлой грустинкой и глубоким трагизмом, одухотворенные, трогательно-простые; милые сердцу автора поля и перелески России, освященные его любовью! Обстоятельства, в которых они создавались, были нелегкими, но он даже находил в себе силы писать стихи. Публикую несколько их концовок.

Что человеку гибель мирозданья

Пусть меркнет небо звездного порфира.

Страшитесь же иного угасанья:

Мрак разума ужасней мрака мира.

Писал он о древнеримском естествоиспытателе Плинии Старшем, задохнувшемся в дыму Везувия:

Ты устоял пред бредом бездны черной,

Глядел в нее, не отвратив лица:

Познанья Гений - истинный ученый

Был на посту до смертного конца.

О Галилее:

Богоподобный гений человека

Не устрашат ни цепи, ни тюрьма:

За истину свободную от века

Он борется свободою ума.

О Лобачевском:

Прозрел он тьмы единослитых

Пространств в незыблемости узкой.

Колумб вселенных тайноскрытых,

Великий геометр русский.

Об Архимеде:

Построил все, что мог, великий инженер

Для укрепления отважнейшего града

И миру этим дал разительный пример,

Что для ученого честь Родины - награда.