Память льда (ЛП)

Отродья Луны там нет… туча ничего не маскировала… лишь пустое, бессмысленное буйство. Она рассеивается.

Призвать его? Ее охватило отчаяние. Она со стороны услышала свой тусклый голос: — Аномандера Рейка больше нет, Полководец. Он мертв. Должен быть…

— Тогда помоги своему клятому братцу, женщина! Его атакуют…

Она поглядела ввысь, увидела Орфанталя, осажденного тучей искр. Магия копьями вонзалась в черного дракона.

Брат… Корлат вновь оглянулась на ряды малазан, уже сошедшихся с К'чайн Че'малле. Их облек покров тьмы — шепот Куральд Галайна. Шепот… и не более чем шепот…

— Корлат!

— Отойди от меня, Полководец. Я превращусь… и помогу брату.

— Когда закончишь с кондорами, не по…

Она отвернулась. — Битва проиграна, Каладан Бруд. Я лечу спасать Орфанталя. — Не ожидая ответа, она пошла вниз по склону, высвобождая внутреннюю силу. Кровь дракона, холодная как лед в ее венах. Обещание убийства. Зверский, ненасытимый голод.

Крылья. В небо.

Клиновидная голова зашевелилась, отыскивая окруживших брата кондоров. Когти сжались и разжались в предчувствии.

Каладан Бруд встал на краю склона, держа молот в руках. К'чайн Че'малле перестали нападать на легион Трейка — гигантский тигр умирал, проколотый со всех сторон молниеносными лезвиями — и сейчас пробирались сквозь малазанский строй, убивая солдат десятками. Другие преследовали Серых Мечей, чьи порядки уже смешались — первые быстроногие Охотники догнали их.

Баргасты подходили с обеих флангов, чтобы подарить бойне свою кровь.

Полководец медленно повернулся, поглядел на верхушку холма. Три тела. Четверо малазанских солдат несут бесчувственного Крюппа, кладут его на землю.

Бруда задержал взор на Крюппе, удивляясь его внезапному необъяснимому обмороку. Потом отвернулся.

Десятки тысяч Т'лан Имассов все еще молча стояли на коленях перед Итковианом. Тот согнулся — смертное отражение неупокоенных. Что бы там не происходило, оно унесло их слишком далеко, в место, из которого нет возврата — по крайней мере, пока не станет слишком поздно.

Выбора нет.

Бёрн… прости меня…

Каладан Бруд вновь обратился лицом к городу. Глядя на толпу сражающихся перед стеной, Полководец медленно поднял молот — и застыл.

* * *

Они прошли в другой коридор, полный мертвыми и умирающими. Хватка поежилась. — Госпожа, сколько солдат в той армии сегуле, о которой вы толковали?

— Трое, дорогая моя. Мы совершенно точно на верном пути…

— Верном пути куда, Леди Зависть?

Женщина обернулась. — Гмм, интересный вопрос. Не сомневаюсь, сегуле рьяно пробиваются к Провидцу, но кто сказал, что Провидец должен держать Тука Младшего при себе? Разве не более вероятно, что наш друг в цепях где-то глубоко внизу?

Дымка заговорила из-за плеча Хватки: — В дальнем конце что-то вроде лестницы. Может быть, она…

— Острый глаз, — довольно пробормотала Зависть. — Баалджагг, щеночек, не пойдешь впереди?

Дюжая волчица бесшумно скользнула вперед, каким — то образом ухитряясь не задевать наваленные поперек коридора трупы. В конце она остановилась, повернула длинную косматую голову, сверкнув угольями глаз.

— Ах, все ясно, — вздохнула леди Зависть, тихо хлопнув в ладоши. — Идемте туда, мои угрюмые малазане.

Дымка дернула Хватку за рукав. — Лейтенант, — прошептала она, — над нами битва…

Они достигли перехода. На ведущих вверх ступенях кучей валялись урдомены. По лестнице, ведущей вниз, стекали поток густеющей крови.

Дымка пробралась вперед, склонилась над нижним пролетом. — В крови следы, — сказала она, — трех пар ног… первые, хм, голые кости, за ними прошел кто-то в мокасинах… я скажу, женские следы…

— В мокасинах? — удивлено подняла брови Леди Зависть. — Как необычно. Костяные следы либо Тоола, либо Ланас Тог. Но кто мог идти за ними? Какая загадка! А последний след?

Дымка пожала плечами. — Человек. В поношенной обуви.

Замеченный Дымкой звук битвы теперь окружал их со всех сторон. Он шел откуда-то сверху, через лестничный пролет, из помещения, находящегося не менее чем в шести этажах отсюда.

Баалджагг, хромая, подошла к Дымке. Волчица склонила голову, обнюхивая следы. И пошла вниз. Миг — и зверь исчез, промелькнув серым пятном.

— Отлично! — сказала леди Зависть. — Вопрос решен, не так ли? Бедная собачка имеет некое… чувство к Туку Младшему. Точнее говоря, пристрастие.

— Простите, — бросила Хватка, — но о чем это вы, ради Худа? Еще одно таинственное замечание этой Леди и я ей мозги вышибу.

— Как грубо. Тем не менее, я признаюсь, что это не только моя тайна, и я не могу свободно говорить о ней.

— Какая интересная болтовня, — пробурчал один из солдат позади Хватки.

Леди Зависть взвилась: — Кто это сказал?

Все промолчали.

— Я ненавижу болтовню, так и знайте. А теперь, следует ли мне пересказать вас сказку о двух древних богах, ныне обретших плоть — или, скорее, не совсем смертную плоть в случае Баалджагг, но слишком смертную в случае Тука Младшего?

Хватка уставилась на нее, хотела что-то ответить… но один из ее солдат громко закричал, послышался лязг мечей… крики…

Десятка два урдоменов подкрались сзади ее отряда. Коридор вдруг стал ареной яростной рукопашной схватки.