Память льда (ЛП)

— Пусть уходит. Нельзя говорить с пленником и ожидать, что он поверит твоим словам. Провидец! Место, которое имеет в виду Быстрый Бен — там никто, никто не сможет манипулировать тобой. Что еще важнее, ты можешь получить возможность отплатить Скованному за его наглость. И наконец, ты обретешь сестру — все еще дитя, которой нужно исцеление. Провидец, она нуждается в тебе.

— Ты слишком надеешься, что в этом Джагуте остались обрывки чести, целостности и способности сострадать, — провозгласила Гадающая. — Он избавился от всего этого — своей ли волей, чужой ли — он изуродует девочку по своему уродливому подобию.

Паран пожал плечами: — Счастье для девочки, что она и брат не будут чужды друг другу. И не одни.

Провидец прищурился: — Не одни?

— Освободи его, Быстрый Бен.

Колдун вздохнул и заговорил с оседлавшим Джагута существом. — Пусти его, Талемендас.

— Мы об этом пожалеем, пискнул древопойманный, но слез с груди. Магическая сеть замерцала и пропала.

Провидец вскарабкался на ноги. Недоверчиво поглядел на Финнест в руках Быстрого Бена.

— Другое место, — наконец прошептал он, взглянув в лицо Парану. — Где оно?

Ребенок — Джагут, девочка нескольких лет от роду, как потерянная вышла из раненого садка. Ее ручки были сложены на груди — манера, подсмотренная у давно мертвой матери. Малая деталь, но она придала ей разрывающее сердце достоинство. На глаза Парана навернулись слезы.

— Что она вспомнит? — прошептала Кайлава.

— К счастью, ничего, — ответил Бен. — Талемендас и я, мы вместе… гм, поработали.

Паран услышал тихие звуки, исходящие со стороны Провидца. Джагут дрожал, нелюдские глаза устремлены на приближающееся дитя — та уже увидела их, но очевидно искала кого-то другого. Она замедлила шаг.

— Иди к ней, — велел Паран Провидцу.

— Она помнит… брата…

— А теперь найдет вместо него дядюшку.

Однако он колебался. — Мы, Джагуты, не… нам не свойственно сострадание к кровным родичам…

Паран поморщился. — А нам, людям, свойственно? Не ты один сопротивляешься такому. Тебе много что нужно исправить, Паннион, начиная с самого себя, с того, чем ты стал. Так пусть девочка — сестра — станет твоим проводником. Иди, черт подери. Вы нужны друг другу.

Паннион шагнул, но снова заколебался. Развернулся, поглядел в глаза Парану. — Человек, то, что я сделал — твоему друг Туку Младшему — сейчас я жалею об этом. — Взглянул на Кайлаву. — Ты сказала, Гадающая, что у тебя есть родич. Брат.

Она кивнула, словно предвидя его следующий вопрос. — Он Т'лан Имасс. От Ритуала.

— Тогда мне кажется, что тебе тоже предстоит долгое путешествие.

Она склонила голову набок. — Путешествие?

— Путь к искуплению. Гадающая, знай, я еще не простил тебя. Пока.

— Как и я тебя.

Он кивнул: — Нам обоим есть чему учиться. — И отвернулся. Решительно пошагал к сестре.

Она узнала своего сородича, и она еще не была отрезана от любви и стремления к родной крови. И, прежде чем Паннион начал раскрывать объятия, она уже протянула ему руки.

* * *

Волнистые, кривые стены пещеры сочились мутной водой. Паран уставился на ближайшего утыканного алмазами гиганта, на подпирающие потолок мускулистые руки. Казалось, он тает на глазах. Зараза в крови Спящей Богини стала уже очевидной — словно воспаленные полосы, расходящиеся из места прямо над их головами.

Гигант не одинок — по всей длине пещеры, насколько мог видеть глаз, в обоих направлениях стояли такие же громадные, однако похожие на детей служители. Если они и почувствовали прибытие чужаков, то никак этого не показали.

— Она спит, — прошептала Кайлава, — чтобы видеть сны.

Быстрый Бен метнул на нее взгляд, но промолчал. Казалось, маг чего-то ждет.

Паран поглядел на древопойманного, Талемендаса. — Ты прежде был Баргастом, правда?

— Им и остаюсь, Владыка Фатида. Наши новорожденные боги со мной.

Вообще-то в тебе гораздо больше от Худа, чем от этих баргастских богов. Но капитан просто кивнул. — Ты был причиной, по которой Быстрый Бен мог использовать свои садки.

— Да, но я нечто гораздо большее.

— Не сомневаюсь.

— А вот и она, — облегченно воскликнул Быстрый Бен.

Паран обернулся и увидел движущуюся по ветреному тоннелю фигуру. Древнюю, в лохмотьях, опирающуюся на две трости.

— Привет тебе! — крикнул Быстрый Бен. — Я не был уверен…

— Юным недостает веры, и ты, Пустынная Змея, не исключение. — Она оперлась на одну палку, пошарила в складках плаща и вскоре достала камешек. — Ты же оставил мне это? Твои призывы услышаны, Маг. А теперь — где наш павший Джагут? Ах, еще и Гадающая — Солтейкен. О, что за необычайная компания! Какая сказка сможет объяснить ваше схождение в одном месте! Нет, не начинайте рассказывать, мне не интересно. — Она остановилась перед Провидцем, поглядела на дитя в его руках, потом подняла острый взор на него самого. — Я старая женщина, — просипела она, — избранная Спящей Богиней помогать твоим заботам о сестре. Но для начала ты должен открыть свой садок. Холод поможет бороться с заразой. Холод остановит растворение, укрепит ряды служителей. Омтозе Феллак Джагутов. Освободи его. Сейчас. Здесь. И Бёрн примет тебя.

Паран скривился: — Не очень удачный выбор слова.