Память льда (ЛП)

Тот, кого звали Ежом, хмыкнул: — Сюда бы Быстрого Бена…

— Точно! — прошипел Штырь. — У Убийцы — лицо Калама!

— Ублюдок! — крякнул Еж. — Я так и подозревал. Они со Скрипом обделывают то самое дельце — ну, ты понимаешь…

— Можно догадаться, — голос капрала был мрачным. — Но другое же ясно, так?

— Да. Семь Городов готовы восстать — может быть, уже восстали. Вихрь… Худ сейчас может улыбаться. Яростно улыбаться.

— У меня есть вопросы к Быстрому Бену, — прошептал Еж. — И не только у меня.

— Тебе надо спросить у него и про новую карту, — сказал Штырь. — Если он не погнушается ползать, пусть поглядит.

— Да уж…

Новая карта в Колоде Драконов? Карга еще сильнее склонила голову, яростно раздумывая. Новые карты — беспокойство, особенно наделенные силой. Тому надежным доказательством — Высокий Дом Тени… Ее глаза — то один, то другой, когда она вертела головой — медленно фокусировался, разум выходил из своего замкнутого царства, наконец сосоредоточившись на картинке внизу стола.

… чтобы встретиться с человеческими глазами — краска сияла словно живая — смотрящими прямо на нее.

* * *

Майб вышла из шатра, одурманенная утомлением. Серебряная Лиса заснула прямо на стуле в середине одной из многословных речей Крюппа, описывавшего своеобразные условия Контракта Трайгальской Торговой Гильдии, и Майб решила ее не будить.

Хотя некоторое время она колебалась, стоя рядом с дочерью. От нее исходило давление, бесконечный запрос, который раз за разом забирал жизненный дух матери. Конечно, ее жалкая попытка к бегству была бессмысленна. Запрос не имел границ, никакое расстояние не могло избавить от него. Бегство от шатра, от места нахождения дочери, имело лишь символическое значение.

В ее костях угнездилась постоянная тупая боль, приливы и отливы мучений, которые мог бы заглушить только глубочайший сон — такой вид сна, который не спешил к ней приходить.

У входа в шатер показался Паран, подошел к ней. — Я хочу кое-что у вас спросить, Майб. Потом оставлю вас в покое.

Ох бедный мой, несносный человек. Каких ответов ты ждешь? Что вы хотели узнать, капитан?

Паран оглянулся на спящий лагерь. — Если кто-то желает спрятать стол…

Она моргнула, засмеялась: — Вы найдете его в 'палатке саванов' — ее сейчас редко навещают. Идемте, я проведу вас.

— Достаточно указать…

— Прогулка облегчит мои страдания, капитан. Вот сюда. — Она провела его между рядами. — Вы заставили Порван-Парус проснуться, — заметила она несколько минут спустя. — Думаю, я буду довольна, если она станет основным элементом личности моей дочери.

— Я рад этому, Майб.

— Какова была колдунья, капитан?

— Великодушна… может быть, слишком. Высокоуважаемый и поистине способный боевой маг.

— О, господин мой, вы слишком многое держите в себе, скованным во тьме. Отчужденность — порок, а не добродетель, как вы не понимаете!

Он продолжил: — Вы, как член племени ривийцев, можете восприниматьсилу малазан на этом континенте в виде некоего неостановимого и безжалостного монстра, разоряющего город за гордом. Но все совсем не так. Плохо снабжаемое, зачастую недоукомплектованное, находящееся на незнакомой территории — по любому расчету Войско Однорукого давно должна была быть разжевано и съедено. Прибытие Бруда, Тисте Анди и Багряной гвардии — все вело к этому. Часто боевые маги — единственное, что стояло между Войском и уничтожением.

— Но были еще Моранты…

— Да, но не такие уж они надежные. Тем не менее их алхимические припасы изменили способы ведения войны, не говоря уж о мобильности их кворлов. Войско оперлось на оба этих костыля.

— Ага, я вижу слабый свет, исходящий из той палатки — вон прямо впереди. Были слухи, что с Морантами не все так просто…

Паран бросил на нее взгляд, пожал плечами: — Случился раскол, вызванный чередой поражений их элитной силы, Золотых. В последнее время мы располагаем поддержкой Черных и никаких больше… хотя Синие и продолжают держать сообщение морем с Семиградьем.

Они остановились, пораженные видом Великого Ворона, выползающего из 'палатки саванов'. Карга пошатнулась, как пьяная, шлепнулась на брюхо в паре шагов от Майб и малазанина. Ее голова вскинулась, один глаз уставился на Парана.

— Ты! — прошипела она, а затем простерла крылья и прыгнула в потоки ветра. Тяжелые, бешеные хлопки крыльев подняли птицу ввысь, она исчезла во тьме. Еще миг — и она исчезла.

Майб поглядела на капитана. Он хмурился.

— Кажется, раньше Карга вас не боялась, — прошептала она.

Паран пожал плечами.

В палатке зазвучали голоса, через миг показались выходящие люди. Шедший первым нес потайной фонарь.

— Как далеко, — громыхнул капитан.

Несшая фонарь женщина вздрогнула, от неожиданности отдала честь левой рукой. — Сэр. Мы только что сделали открытие — в этой палатке, командир. Отыскали пропавший стол.

— Да ну, — протянул Паран. — Отлично, капрал. Вы и ваши друзья показали отменное усердие.

— Благодарю, сэр.

Капитан пошагал к палатке. — Говорите, внутри?

— Да, сэр.

— Ну что же, воинская честь велит нам немедленно доставить его Полководцу. Согласны, Хватка?

— Так точно, сэр.