Память о смерти

– Да не было у него никакого особого пристрастия! Просто баловался на вечеринках, и то нечасто. – Пибоди вдруг задумалась. – Толкачи часто бодяжат стандартные наборы крепкой дурью, чтобы подсадить клиента и расширить поле деятельности. Ладно, я проверю, что у отдела наркотиков есть на этого Зиро, а потом мы пойдем и потолкуем с ним.

Ева предоставила Пибоди вести расследование, а сама занялась выявлением ближайших родственников погибшего. У Тюфяка не было ни жены, ни сожительницы, но у него была мать в Бруклине. У Джейкобса была жена и ребенок. Ева позвонила консультанту-психологу Департамента полиции. Извещение ближайших родственников – дело нелегкое при любых обстоятельствах, а уж в праздники это просто ад кромешный.

Вернувшись к месту происшествия, Ева оглядела полицейское ограждение, напирающую на него толпу, жуткие следы, оставшиеся на тротуаре. В том, что случилось, были и фарсовые элементы, не говоря уж об элементарной глупости. Их невозможно было игнорировать.

Но были и два человека, которые еще этим утром были живы, а теперь, в черных мешках, отправлялись в морг.

– Эй, леди! Эй, леди! Эй, леди!

На третий окрик Ева оглянулась и увидела мальчишку, проскользнувшего под желтую ленту полицейского ограждения. Он тащил потрепанный чемодан размером чуть ли не больше его самого.

– Это ты мне? Я что, похожа на леди?

– Есть хороший товар. – Ева ничуть не удивилась и взглянула на наглого сопляка даже с некоторой долей уважения, когда он щелкнул застежкой. Снизу выскочила тренога, чемодан раскрылся и превратился в стол, заваленный шарфами. – Хороший товар. Стопроцентный кашемир.

У мальчишки была кожа цвета черного кофе и удивительные зеленые глаза. С его плеча свисал на ремне скейтборд, раскрашенный красно-желто-оранжевыми красками языками пламени.

Улыбаясь ей, он проворными, ловкими пальцами вытаскивал из общей кучи отдельные шарфики.

– Этот цвет вам пойдет, леди.

– Господи, парень, я же коп!

– Копы знают, что такое хороший товар.

Ева сделала знак полицейскому в форме, который уже спешил к ним на всех парах, вернуться назад.

– Мне тут надо разобраться с парой мертвых парней.

– Их уже увезли.

– Ты видел прыгуна?

– Не-а. – Он покачал головой с явным сожалением. – Главное я пропустил, но мне рассказывали. Огромная толпа собирается, когда кто-нибудь из окошка сигает. Вот я и подвалил. Хороший бизнес. Как насчет этого красного? Отлично подойдет к этому крутому пальтецу.

Ева оценила его нахальство, но сохранила строгое выражение на лице.

– Я ношу крутое пальтецо, потому что я крутая, а если это кашемир, я съем весь чемодан.

– На бирке сказано «кашемир», остальное не считается. – Он опять ослепительно улыбнулся. – Вам пойдет красный. Я вам скидку дам.

Ева покачала головой, но тут ее взгляд упал на один из шарфов – в зеленую и черную клеточку. Она знала кое-кого, кто мог бы его носить. Возможно.

– Сколько? – Ева взяла клетчатый шарф, и он оказался на удивление мягким. Гораздо мягче, чем она ожидала.

– Семьдесят пять. Дешевле грязи.

Ева бросила шарф обратно в чемодан и смерила мальца взглядом, который был ему понятен.

– Грязи у меня много.

– Шестьдесят пять.

– Пятьдесят и ни цента больше. – Ева вытащила деньги, и обмен состоялся. – А теперь марш за линию, пока я тебя не арестовала за торговлю без лицензии.

– Возьмите и красный! Ну, давайте, леди! Уступлю за полцены. Выгодная сделка!

– Нет. А если узнаю, что ты кого-нибудь обчистил, я тебя найду. Брысь отсюда!

Он лишь улыбнулся в ответ и защелкнул чемодан.

– Да ладно, делов-то куча! Счастливого Рождества, и всякое такое дерьмо.

– И тебе того же.

Ева повернулась, заметила идущую к ней Пибоди и торопливо затолкала шарф в карман.

– Ты что-то купила. Ты занималась покупками!

– Я не занималась покупками. Я приобрела нечто, скорее всего украденное или являющееся «серым» товаром. Возможно, это улика.

– Черта с два. – Пибоди ухватила торчащий из кармана кончик шарфа, пощупала. – Симпатичный. Сколько он стоит? Может, я тоже такой хочу. Я еще не закончила с рождественскими покупками. Куда он пошел?

– Пибоди!

– Черт. Ну ладно, ладно. Гант, Мартин, он же Зиро. У отдела наркотиков на него досье. Пришлось немного поцапаться с детективом Пирсом, но наши два трупа перевесили его открытое расследование. Мы возьмем парня для допроса.

И все же, пока они шли к машине, Пибоди оглянулась через плечо:

– А красных у него не было?

Клуб «У Зиро» работал – как и все клубы в этой части города – двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Это заведение было рангом повыше кабака: круглая вращающаяся стойка бара, изолированные кабинки, черная с серебром отделка помещения, импонирующая вкусу молодых клиентов. Музыка в тот момент, когда они вошли, играла в записи и, слава богу, что-то тихое, а все настенные экраны заполняла смазливая мужская физиономия, полуприкрытая волосами пурпурного цвета. Пурпурный мрачно пел о бессмысленности жизни.

Ева могла бы сказать ему, что Тюфяку Лоренсу и Лео Джейкобсу альтернатива, вероятно, показалась куда более бессмысленной.