Память сердца

Он услышал звук открывающейся балконной двери. Кто-то над ним вздохнул и облокотился на перила. Раздался странный звук, и Бретт понял, что это всхлипнула женщина. Хотя он и считал себя воспитанным человеком и не желал мешать, но все же выступил из тени и посмотрел наверх. Женщина в белой ночной рубашке с короткими рукавами стояла, облокотившись на перила, и напоминала обмякшую тряпичную куклу. Плач сотрясал ее, он шел из глубины души, из самого сердца, и Бретт просто не смог не шагнуть вперед и не задать абсолютно глупый вопрос:

— Эй, с вами все в порядке?

Было совершенно ясно, что с ней не все в порядке, человек, с которым все в порядке, не мог плакать так горько. Однако отскакивать назад в темноту было уже поздно. Женщина подняла заплаканное лицо от перил и, как показалось Бретту, вздрогнула. Сначала Бретт не поверил своим глазам. Она была его соседкой? Она?..

— Дженни? — Это слово было единственным, которое он смог выговорить.

Дженни, возвышающаяся над ним, выглядела совершенно ошеломленной.

— Сэз?

Холодок пробежал по спине Бретта.

— Это я, Бретт. Бретт Мак-Кормик. — Он не знал, что еще сказать. Но его глупость дала о себе знать, потому что следующий вопрос был: — Так с вами все в порядке?

Не обращая на Бретта никакого внимания, Дженни развернулась и скрылась в своей квартире. Бретт размышлял не более чем полсекунды. Он подпрыгнул и, сбив столик, подтянулся и вскарабкался на балкон. Стеклянная дверь была открыта, и Бретт проскользнул в комнату, совершенно не представляя, что будет делать дальше и готовый к любым неожиданностям. Он понимал, что ведет себя совершенно невообразимо, но Бретт ничего не мог с собой поделать. Дверь, судя по всему, вела прямо в спальню Дженни. Бретт обнаружил ее стоящей на коленях на кровати. Заплаканное лицо напоминало смятый лист бумаги. Казалось, Дженни пребывала в глубоком трансе: она стонала, плакала, что-то бормотала, раскачиваясь из стороны в сторону. Бретт прислушался.

— Сэз, нет! Не умирай, Сэз, ты слышишь? Не покидай меня!

Опять холодок побежал по его спине. Она, стоя на коленях, цитировала его роман. Точнее, конец романа.

— Дженни? — Может быть, она спит и не слышит его? — Дженни, это я, Бретт Мак-Кормик. — Он с опаской положил руку на ее плечо. Ее кожа была холодна как лед. Никакой реакции. — Ты в порядке, Дженни? — в третий раз спросил Бретт, уже устав удивляться собственной тупости.

Она, не переставая плакать, вяло сбросила его руку и поднялась.

— Ты жив!

Еще не осознав ее восклицания, он понял, что ее пальцы судорожно ощупывают его грудь, руки, шею, лицо…

— Спасибо тебе, Господи, спасибо тебе, — бессвязно повторяла Дженни. — Я считала тебя мертвым, а ты снова жив! Ты… — Она моргнула и испуганно вздрогнула. — Бретт?

— Да, Бретт. Вы уже проснулись? — Он сжал ее руки в своих. Они все еще оставались ледяными. — Похоже, вас мучил ночной кошмар.

Дженни обвела комнату затуманенным взглядом. Было в нем что-то дьявольское, как у кошки, загнанной в угол и готовой к атаке. Стоя неподвижно, она снова уставилась на Бретта.

— Ты же весь в крови.

— Что? Где?

Она взглянула вниз на свои руки. Бретт проследил за ее взглядом, на секунду поверив.

— Твои руки и твоя шея. Твое лицо.

И тут Бретт действительно увидел кровь. На груди и животе Дженни.

— Да это же не моя! Боже милостивый, ты вся в крови! Что здесь произошло, отвечай немедленно!

Она посмотрела на свою окровавленную рубашку и начала медленно падать на кровать. Судорога тяжелой волной пробежала по ее телу.

— Ничего не случилось, — с трудом произнесла Дженни.

— Ничего? Ничего, черт тебя побери? Ты же истекаешь кровью, тебе нужна помощь. Ложись в постель немедленно! — заорал Бретт.

С минуту поколебавшись, Дженни легла и посмотрела на Бретта.

Последнее, что она помнила: ей снова приснился сон. Тот самый, который выплыл из ее подсознания две недели назад из-за этой книги. Только теперь сон был страшнее и намного реальнее, чем тогда. Дженни не могла остановить слезы. Когда несколько минут назад Бретт вернул ее к действительности, она как раз увидела, что Сэз…

«Ну что, Дженни, — подумала она, — кажется, приехали. В самый раз бронировать место в спокойном доме с желтыми стенами и ласковым персоналом в белых халатах». Никогда во сне она не видела крови. За исключением одного раза, того самого. Она слышала, как кто-то ворвался в ее комнату через балкон и начал будить, но не смогла раскрыть глаза и остановить течение сна.

И вот рядом с ней на кровати сидит бледный от волнения Бретт.

— Все хорошо, Дженни. — Его голос звучал откуда-то извне. — Я просто хочу привести тебя в порядок. Скажи мне, что произошло?

Дженни поняла, что лежит перед Бреттом на кровати с идиотской улыбкой на лице, всхлипывая и еще не отойдя от сна. «Ничего особенного, Бретт. Меня только что укокошили. В смысле, зарезали. Но это только сон, ты же видишь, а кровь на рубашке — это галлюцинация. И мне, и тебе только кажется, что она есть, а ее нет. Шутка».