Память Света/Память огня (др. перевод) (ЛП)

— Илэйн, когда-то я считала, что в этом мире никогда не будет сочетания смертоноснее, чем человек с луком. Теперь — как будто мало того, что мужчины свободно направляют Силу, а Шончан используют в бою направляющих женщин — у нас есть ещё и это. Мне совсем не нравится, к чему всё идёт, если любой мальчуган с металлической трубкой может уничтожить целую армию.

— Разве ты не видишь? — спросила Илэйн. — Больше не будет войн. Мы победим, и настанет мир, как того хочет Ранд. Никто, кроме троллоков, не станет воевать, зная, что они повстречают на поле боя такое!

— Может быть, — произнесла Бергитте. Она покачала головой. — А может, я просто не настолько верю в людскую мудрость, как ты.

Илэйн фыркнула и отсалютовала мечом Талманесу, который ответил тем же. Первый шаг к уничтожению армии троллоков был сделан.

Глава 11 ПРОСТО ЕЩЁ ОДИН НАЁМНИК

— Я понимаю, что в прошлом у нас с вами были… разногласия, — говорила Аделорна Бастин, ехавшая рядом с Эгвейн по лагерю. Аделорна была худой и величественной женщиной, а её чуть раскосые глаза и тёмные волосы выдавали в ней салдэйку. — Не хочется, чтобы вы считали нас врагами.

— Не считала, — осторожно ответила Эгвейн, — и не считаю. — Она не стала уточнять, кого Аделорна имеет в виду под словом «нас». Та была Зелёной и, как уже некоторое время подозревала Эгвейн, ещё и Капитан-Генералом. Этим званием Зелёные величали главу своей Айя.

— Вот и отлично, — произнесла Аделорна. — Кое-кто в Айя вёл себя опрометчиво. Им… разъяснили, в чём заключались их ошибки. Больше не будет никакого сопротивления со стороны тех, кому больше прочих следовало любить вас, Мать. Что бы там ни было, всё прошло, и давайте больше не будем вспоминать об этом.

— Да будет так, — мысленно улыбнувшись, согласилась Эгвейн. «Это надо же, после всего, что было, Зелёные только сейчас попытались объявить меня своей?»

Вот и ладно, она этим воспользуется. А то уже возникли опасения, что наладить с ними отношения никогда не удастся. Она многих настроила против себя, избрав Сильвиану на должность Хранительницы Летописей. Эгвейн уже не раз слышала шушуканья о том, что вступила бы в Красную Айя, даже несмотря на то что обзавелась Стражем, да вдобавок и замуж за него вышла.

— Если позволишь, я задам вопрос, — сказала Эгвейн. — Не послужило ли причиной подобного… наведения мостов, вопреки имевшимся сложностям, какое-то определённое событие?

— Кое-кто, Мать, упорно не желает признавать то, что вы сделали во время нападения Шончан, — ответила Аделорна. — Вы доказали, что вы воин по духу. Генерал. Вот чего Зелёные не вправе не замечать. Более того, это должно служить нам примером. Именно так сказали лидеры нашей Айя и приняли соответствующее решение — Аделорна посмотрела Эгвейн в глаза и почтительно склонила голову.

Что ж, намёк ясен. Аделорна и есть глава Зелёной Айя. Сообщить это открыто было бы неприемлемо, но вот так подарить Эгвейн это знание — всё равно что выказать огромное доверие и уважение.

Её действия как бы говорили: «Если бы тебя на самом деле избрали и возвысили из наших рядов, ты бы знала, кто нас возглавляет. Ты бы знала и другие наши секреты. Я расскажу тебе о них». Кроме того, это был ещё и жест благодарности. Эгвейн спасла Аделорне жизнь во время нападения Шончан на Белую Башню.

Амерлин не принадлежит ни к одной Айя — и Эгвейн продемонстрировала это, как никто другой из её предшественниц, поскольку никогда и не принадлежала ни к одной Айя. И всё же это был трогательный жест. Эгвейн прикоснулась к руке Аделорны в знак благодарности, после чего разрешила ей удалиться.

Чтобы не мешать беседе с глазу на глаз, о которой попросила Аделорна, Гавин, Сильвиана и Лейлвин по приказу Эгвейн ехали чуть в стороне. Эта шончанка… Эгвейн разрывалась между желанием держать её под постоянным присмотром и отослать куда подальше.

Сведения Лейлвин о Шончан и впрямь были полезны. До сих пор, насколько могла судить Эгвейн, Лейлвин говорила чистую правду. Пока что Эгвейн старалась держать шончанку при себе — хотя бы потому, что у неё то и дело возникали новые вопросы о Шончан. Сама Лейлвин вела себя не как пленница, а скорее как телохранитель. Можно подумать, Эгвейн доверила бы свою безопасность Шончан. Она покачала головой, проезжая мимо скоплений армейских палаток и походных костров. Большинство палаток пустовало, поскольку Брин уже построил армию в боевые порядки, предполагая, что троллоки явятся в течение ближайшего часа.

Брина Эгвейн обнаружила в шатре почти в центре лагеря, где он преспокойно наводил порядок в своих картах и бумагах. Здесь же находилась Юкири, стоявшая со скрещёнными на груди руками. Эгвейн спешилась и вошла внутрь.

Брин резко поднял глаза.

— Мать! — вскрикнул он, заставив её застыть на месте.