Память Земли. Рассказы о поисковой работе

К моему сожалению, Герман сказал, что в ближайшие несколько дней его в городе не будет. Это означало, что медальоны придется открывать самостоятельно. Такая спешка объяснялась следующими соображениями.

Во-первых, при извлечении медальона из слоя почвы, в которой он пролежал долгое время, нарушается устоявшийся микроклимат, что способствует процессу разложения бумаги. Во-вторых, изменяется влажность, что может привести к высыханию бланка. В-третьих, при условии, что медальон не герметичен, появляется дополнительный доступ кислорода, способствующего размножению бактерий, уничтожающих бумагу. Все перечисленные негативные факторы приводят к тому, что найденный медальон должен быть вскрыт и развернут чем скорее, тем лучше.

Погрузившись в машину, мы двинулись в обратный путь. Так как до Дениса мы с братом добирались на метро, а к моменту нашего прибытия в город оно уже было закрыто, мы попросили довезти нас до дома. К счастью, ночью город не так сильно загружен машинами, как днем, поэтому мы проехали нужное расстояние довольно быстро и прибыли к парадной за несколько минут до часа ночи.

Выгрузив из машины оборудование и останки, мы попрощались с Денисом и Алексеем, которые поехали обратно. Мы же, в свою очередь, собрались и поднялись к себе в квартиру.

Прибыв домой, мы переоделись и начали готовиться к вскрытию медальонов. Ранее я уже упоминал, что этот процесс требует наличия у исполнителя определенных специфических навыков, поэтому я всегда выступаю за то, чтобы им занимался профессионал, на счету которого есть большой практический опыт, приобретенный путем проб и ошибок.

Обычно, для облегчения процесса разделения слоев бумаги, бланк разворачивается в плоской емкости, заполненной водой, или на влажной поверхности. При этом слои разделяются при помощи тонкого предмета, чаще всего, иголки.

Приготовив все необходимые предметы, мы с братом принесли на кухню упакованные медальоны. Теперь надо было выбрать, который из них вскрывать первым. Так как ни один из них не имел повреждений, отдать явное предпочтение какому-либо из них не представлялось возможным. Не придумав ничего другого, мы решили потянуть спички. Обломав определенным образом две спички и оставив целой третью, мы определили их соответствие медальонам. Вытянув спичку, я определил, что первым мы будем вскрывать медальон второго эксгумированного солдата.

Достав медальон из глины, я приготовился его открыть. Вообще, если совсем строго подходить к рассматриваемому процессу, крышечку медальона нельзя отворачивать, так как бланк может с ней соприкасаться и к ней прилипнуть, а ее вращение приведет к повреждению бумаги. Поэтому, лучше всего спиливать верх крышечки и смотреть на состояние бланка, после чего принимать решение о способе его извлечения. Но в этот раз, из-за желания поскорее вскрыть медальон, я просто отвернул его крышку.

После первого же движения я почувствовал, как внутри у меня растет тревожное предчувствие — крышечка слишком легко повернулась, а это значило, что медальон не был герметичен…

Когда я полностью отвернул верхнюю часть капсулы и посмотрел на ее содержимое, у меня в душе все упало. Вместо бланка внутри находилась лишь почерневшая, похожая на обугленную, хрупкая масса, бывшая когда-то бумагой… Она занимала лишь около четверти внутреннего пространства медальона. Подцепив иголкой, я вытащил ее на поверхность заготовленного чистого листа. Все надежды на установление личности солдата рухнули — никакой информации из этих остатков бланка не удалось бы извлечь даже профессионалу. Настроение резко упало. Грунтовые воды и удобрения с поля сделали за столько лет свое черное дело.

Дальше раздумывать не было смысла. Без особой надежды на чудо я решил открыть первый найденный медальон.

Отмыв его от глины, я аккуратно попробовал стронуть крышечку с места, однако сделать это не удалось. Воодушевленный таким началом, я перестал торопиться и успокоился. Вновь собрав все необходимое, я, приложив немалое усилие, отвернул верхнюю часть капсулы.

Ровно в тот момент, когда крышечка с легким, едва уловимым хрустом, сдвинулась с места, рядом со мной прогремел звонок домашнего телефона. От неожиданности я чуть не выронил медальон. Два часа ночи! Кому пришло в голову звонить в такое время?!

Как оказалось, звонил участник нашего отряда Константин Бровнов, который хотел поинтересоваться результатами выезда. Наскоро переговорив с ним, я вернулся к вскрытию медальона. Сняв его крышку, я увидел, что бланк в медальоне пожелтел и частично усох, но все же сохранился.

Я сделал попытку извлечь бланк, но, как и следовало ожидать, бумага, высыхая, прилипла к внутренней поверхности пенала, поэтому у меня ничего не вышло. По-хорошему, надо было прекратить работу до утра, чтобы не торопясь, надпилив капсулу, расколоть ее на части.