Память Земли. Рассказы о поисковой работе

Благодаря такой погоде, 26 августа удачно закончилась четырехлетняя экспедиция, идейным вдохновителем и бессменным руководителем которой был Игорь Сергеевич Вепрев, командир поискового отряда «Молодежный исторический фонд». Целью экспедиции была эксгумация останков старшего лейтенанта Костенко Филиппа Никитовича 1914 года рождения, заместителя командира эскадрильи 196-го истребительного авиаполка, погибшего в воздушном бою 23 февраля 1943 года. Будучи подбитым, Филипп Никитович пытался дотянуть до своей территории, однако его истребитель Кёртисс «Киттихаук» сорвался в штопор и рухнул в болото под городом Колпино. Удар при падении самолета был такой силы, что его кабина ушла в мерзлый торф на глубину около 7 метров. Филипп Никитович не покинул истребитель, опасаясь попасть в плен. Останки Костенко были найдены в кабине. Все шестьдесят три года, прошедшие с момента гибели, его руки сжимали штурвал самолета…

Нам с братом посчастливилось, хоть и немного, но поучаствовать в этой экспедиции в 2005 и 2006 годах. Это был первый погибший самолет, в работах по извлечению останков экипажа которого мы принимали участие. И надо сказать, что с тех пор у меня появилась определенная тяга к экспедициям такого рода. В пятницу, 20 октября 2006 года, останки Филиппа Никитовича были со всеми полагающимися воинскими и духовными почестями погребены на воинском мемориале «Ивановский Пятачок», расположенном у устья реки Тосна.

В это время в нашем поисковом отряде «Варяг-2» состоял мой с братом университетский однокашник Александр Заглазеев. Вообще-то, основной его внеучебной деятельностью было серьезное занятие таэквон-до, в котором он достиг определенных успехов — еще на первом курсе университета он стал чемпионом Европы среди юношей по этому виду спорта. Тем не менее, Александр время от времени выезжал с нами в экспедиции на места проведения боевых действий. В том году он периодически отдыхал на даче своего дяди, расположенной в поселке Смирново под Выборгом. Этот поселок, при финнах имевший название Манниккала, стоит на южном берегу живописного Смирновского озера, длина которого составляет около 6,5 километров, а ширина колеблется от шестисот с лишним до нескольких метров.

Бродя во время отдыха по берегам озера, Александр обнаружил целый ряд пехотных позиций, практически никем ранее не исследованных. Так как личного металлоискателя у него не было, он предложил нам съездить в Смирново на выходные — отдохнуть, а заодно и проверить найденные позиции на наличие незахороненных останков военнослужащих. Сейчас я уже не вспомню причину, по которой я не смог тогда поехать под Выборг, да это, наверное, и не важно. Важно то, что Антон вместе с Александром в субботу, 21 октября, рано утром уехали в Смирново.

Прибыв на дачу, они собрались, спустили на воду лодку, на которой планировали перебраться на северный берег озера, погрузили в нее необходимое для поиска оборудование и отчалили от деревянной пристани, вдающейся в озеро. Позднее брат таким образом вспоминал об этой короткой экспедиции:

«…Погода стояла отличная, поэтому день обещал быть удачным. Мы шли вдоль береговой линии, держась от нее на расстоянии пятидесяти — ста метров. Проходя мимо одного из небольших мысов, выдающихся в озеро, Александр обратил на него мое внимание: „Видишь вот этот мысок?“ — спросил он — „Здесь у нас лежит самолет. Можем пристать к берегу и посмотреть на него“. Я в это время был занят мыслями о предстоящем обследовании пехотных позиций, но на предложение посмотреть на место падения самолета согласился. Причалив к оконечности мыса, мы сошли на берег. Как и везде в окрестностях, грунт был очень каменистым. „Если самолет упал прямо на мыс, то от него, наверное, уже ничего не осталось, все растащили на металлолом“ — подумал я. На мысу росло несколько старых, диаметром около полуметра, сосен и несколько молодых берез. Мыс был действительно небольшим — метров тридцать в длину и метров семь в ширину. Примерно в десяти метрах от его оконечности в воде виднелись какие-то металлические конструкции. Подойдя поближе, я понял, что возле берега лежат стойки шасси самолета. Однако, осмотревшись кругом, я не заметил ни каких-либо других его частей, ни воронки от падения. Стало ясно, что самолет упал в озеро. „Ладно, не будем терять времени“ — сказал я — „Разберемся с этим в другой раз“.

В тот день на позициях нам не удалось обнаружить ничего интересного. Изредка попадавшиеся винтовочные гильзы и снарядные осколки говорили о том, что если в том месте и были бои, то очень скоротечные. На следующий день мы уехали обратно в город, и на какое-то время самолет в Смирновском озере отошел в моей памяти на второй план…».