Памятники Византийской литературы IX-XV веков

«А где же раб?» — спросил муж.

«Да он там, в задней комнате», — ответила жена.

Тогда муж вышел на улицу посмотреть, ушел ли господин этого раба и, оглядевшись во все стороны, нигде не увидал его. Вернувшись в дом, зовет он раба и говорит ему:

«Иди с миром, господин твой далеко отсюда». А жене своей он сказал:

«Думаю, что великое благодеяние оказала ты этому рабу!»

Вот, царь, теперь твоему величеству ясно, что совсем не нужно подпадать под влиянием лживых речей женщин.

Первый рассказ третьего мудреца

«Было два славных местечка, которые погубили друг друга из–за одного пчелиного сота».

Тут царь прервал его и спросил:

«Как это случилось?»

Мудрец продолжал:

«Был некий охотник, и случилось ему раз найти на горе кувшин с медом. Взял охотник этот мед и понес его продавать, а с ним была одна из его собак. Когда он принес мед на рынок, то встретил одного из постоянных торговцев съестными припасами и показал ему мед. Тот сейчас же запустил руку в кувшин и достал немного меду, причем несколько капель упало на землю. Тут прилетела пчела и, как водится, стала кружиться около этих капель. У купца же была кошка, которая при виде пчелы бросилась к ней, пытаясь ее поймать. А собака охотника, увидав кошку, кинулась на нее, схватила и задушила. Тогда купец с такой силой ударил собаку, что убил ее наповал, а в ответ на это охотник сейчас же палкой ударил купца. И началась между ними страшная драка.

Жители обоих этих местечек, услыхав, что случилось, и ожесточившись друг против друга — так как охотник был из одной деревни, а торговец из другой — начали между собой побоище и все до одного погибли, став жертвой оружия. Вот и погляди, царь, от каких пустяков произошли какие страшные дела.

Взываю к тебе: послушай меня и не погуби своего сына по пустому и ложному навету, не расследовав тщательно этого дела, но воздержись до тех пор, пока не выяснится окончательно истина. Я же поведаю тебе и иной рассказ, который довелось мне слушать».

Третий ответ жены

«Был у одного царя сын, за которого он сосватал дочь другого царя, и была та девица красоты несказанной. Отец невесты обратился к отцу молодого человека с таким требованием:

«Пришли ты ко мне моего будущего зятя; свадьбу я сыграю у себя, а потом, если твой сын захочет, пусть берет свою жену и оба пусть едут к тебе».

Тогда отец жениха сказал своему сыну, чтобы он немедленно ехал к своему будущему тестю. А у того царя был мудрый советник, и повелел ему царь отправиться вместе с сыном.

В пути царевич и мудрец двигались впереди, а сопровождавший их народ поотстал. Ехали они ехали, и начала их томить жажда, а когда отправились они на поиски воды, то попался им какой–то ручей. Ручей же этот имел такое свойство, что если из него пил мужчина, он сейчас же превращался в женщину. Премудрый царский советник и раньше знал об этом свойстве ручья, но царевичу не только ничего не открыл об этом, но еще сказал ему:

«Подожди ты меня около этого ручья, пока я один ненадолго отлучусь, узнать, по верной ли мы идем дороге».

Оставил он там царевича, а сам вернулся к его отцу и принес царю печальную весть о сыне, им самим придуманную:

«Горе, царь! Сына твоего съел лев». Юноша же все это время поджидал у ручья коварного советника своего отца. А потом, когда жажда стала его мучить все сильней и сильней, он встал и напился из ручья. И сейчас же, получив женские свойства, превратился он в молодую девицу.

Растерялся царевич и не знал, что ему делать. Тут подошел к нему какой–то садовник и спросил:

«Откуда ты, чей ты сын, и кто тебя сюда привел?»

Юноша ответил:

«Я сын одного царя, и шел я по велению своего отца к некоему другому царю, чтобы там справить свою свадьбу, но, идя впереди сопровождавшего меня народа, я слишком далеко отошел от него, и пришлось мне блуждать одному. Стала меня мучить жажда, и вот я набрел на этот ручей; а как только я выпил из него воды, то — как видишь — сделался женщиной».

Выслушав слова юноши, пожалел тот человек, что случилась с ним такая беда, и говорит ему:

«Я согласен стать женщиной вместо тебя и останусь женщиной на четыре месяца, пока ты не женишься и не покончишь таким образом со своими свадебными делами. Но только ты поклянись мне, что по истечении четырех месяцев ты опять придешь сюда ко мне».

Дал клятву царевич тому садовнику, что придет к нему опять, что бы ни случилось. Сию же минуту садовник сделался женщиной и показал царевичу правильную дорогу, куда ему надо было идти.

Прошло после этого четыре месяца. Вспомнил царский сын о своем обещании, данном с клятвой, и пришел он к садовнику, который все еще продолжал быть женщиной. Видит царский сын по округленному животу садовника, что тот — как и свойственно это было его женской природе — забеременел.

Воспользовавшись удобным поводом, говорит царевич:

«Как же я теперь обращусь в женщину вместо тебя? Ведь когда ты меня нашел у ручья в женском виде, я был девицей, а ты теперь забеременел!»