Памятное

Благодаря пропаганде реставраторов, надеемся, не выражающих курса власти, понятие «либерализм», отождествленное с коварным «западничеством», уже утвердилось в обществе в качестве вреднейшего образа мысли, и тем самым борцы с либеральным мировоззрением выставляют себя врагами личной свободы и свободы как таковой. Судите сами, какой общественный строй вытекает отсюда.

Беда тому обществу, которое вычеркнуло понятие «либерализм» из своего позитивного лексикона и, больше того, сделало его главной идейной мишенью, ассоциированной с антизападничеством и разжигаемым антиамериканизмом, т.е. отказом от своего места в тысячелетней христианской цивилизации.

Однако «красная» идеология почувствовала нужду в помощи со стороны.

Как некогда, в страшные годы, на переломе войны Сталин ухватился за гонимую доселе церковь как за последнюю духовную опору, так и нынче обрыдлая уже марксистская идеология, потерявшая веру в себя, не говоря о безразличии к ней народа, стала нуждаться в «духовной скрепе» и нашла ее в непререкаемой силе патриотизма, в симбиозе с которым коммунизм образовал железобетонный фундамент для дальнейшей воинственной пропаганды. (В том самом патриотизме, ненавидимом и гонимом «вождем мирового пролетариата». Кто еще так ненавидел Россию, как он?! Разве что зарубежные «основоположники учения»?) Ведь лишь в безвыходных, военно-критических ситуациях вожди вспоминали о «национальной гордости великороссов» и, в конце концов, оседлали ее. Так в обстоятельствах истощенной социалистической экономики основоположник новаторской системы был вынужден ввести на время капиталистический НЭП.

Трудно не заметить, что этот русский гигант мысли, Ильич, стал постепенно реанимироваться, оттесняя царившего до сих пор в общественной атмосфере и в зубах навязшего «верного ленинца», властолюбивого изверга Джугашвили, воплощавшего эту ненависть в реальность. Возможно, в ближайшее время на сцене в качестве главной фигуры, но уже виновной в неудачах коммунистической системы, появится Троцкий…

4

В этом же русле апологетики прошлого в течение последних пятнадцати лет чуть ли не на законодательном уровне прописывается исповедание «единого и неделимого потока» российской истории; оно вкачивается в сознание масс как единственно патриотический взгляд на историческое прошлое. Подобный взгляд апеллирует к ложному тезису, что уважение к нашей истории состоит будто бы в признании ее единства и единой памяти о ней. Да, помнить надо все, но разной памятью! А, воздавая каждому по заслугам, не выстраивать все этапы и вождей с царями в одну шеренгу как равно достойных и при этом не перевирать их деяния. Надо помнить серийных человекоубийц, как помнят их музеи Освенцима и концлагерь Соловецкого монастыря. Канцлерин ФРГ Ангела Меркель, именно дорожащая своей историей, не ставит памятников Рудольфу Гессе, а развеивает его прах над неким озером во избежание повода для нацистских сборищ»[46]

На самом деле, под благородными мотивами включается в эволюционный ход нашей истории убийственный для России семидесятилетний мучительный период уже не-государства, а сконструированной «утопии у власти», кроваво перевернувшей всю российскую жизнь и к тому же провозгласившей агрессивный курс на мировую революцию. Ведь от нее (вопреки определенным толкователям, приписывающим эту идею троцкизму, проводящим параллель курса Сталина с термидорианским контрреволюционным переворотом во Франции конца ХVIII века) «вождь народов», по необходимости провозгласивший «строительство коммунизма в одной отдельной стране», никогда не отказывался, как и его преемники, вуалирующие ее идеей «интернационального долга» (несмотря на роспуск им Интернационала). Задача концепции «единого потока», повторим, – под благовидным, патриотическим предлогом растворить в «едином потоке» этот противопоток и тем закамуфлировать его преступления[47].

Любопытно, что на этой доктрине сошлись враждебные стороны: коммунно-патриотов и западников, более того – Запада в целом. И ведь, в сущности, ничего удивительного. Если мы сами настаиваем на сплошной преемственности российской истории, включая разрушительный режим ее самооккупации, то, как страны, пережившие оккупацию этим режимом, будут отделять Россию от Советского Союза?! Разница, однако, само собой разумеется, в различных оценках этого кентавра: для одних – это благое время, для другой стороны – империя зла. То, чем гордится сегодняшний поклонник возраставшей мощи СССР, наводившего страх на весь мир, не может не пугать те же страны «народной демократии» и прибалтийские республики бывшего СССР. Сегодня за рубежом поднялась волна сокрушения советских идолов, что у нас, в новой России было символизировано в 91-м году торжественным свержением «железного Феликса». И это логично и справедливо. Однако за последнее пятнадцатилетие вызревает прямо противоположная тенденция – не сваливать с постаментов каменных истуканов, а пытаться восстанавливать или устанавливать их, включая и таких исторических садистов (из одной компании с Джугашвили), как Иван Грозный.