Памятные годы (избранные главы)

Буренин прожил всю свою жизнь. Когда-то Елена Стасова приходила в эту квартиру, чтобы "нагрузиться" нелегальной литературой, которую нужно было доставить куда-нибудь за Невскую заставу или на Выборгскую сторону. И вот та же квартира на Рузовской спустя шесть десятилетий. В этот вечер здесь вновь и вновь звучал вопрос, сопровождающий обычно беседу старых друзей после долгой разлуки: "А помните?"

Вспомнили, конечно, музыкальные четверги на Фурштадской, в квартире Дмитрия Васильевича Стасова, старшины присяжных поверенных Петербурга. Оказывается, за этими вечерами царская охранка вела пристальное наблюдение. Охранное отделение докладывало министру внутренних дел в одном из секретных донесений: "Квартира семейства Стасовых часто стала служить местом собраний неблагонадежных лиц, в присутствии которых, под видом семейных вечеринок, производилось чтение лекций и рефератов с денежными сборами в пользу различных революционных фондов". И в первую очередь охранников, конечно, интересовала дочь Дмитрия Васильевича-учительница воскресной рабочей школы Елена Стасова. "Стасова,- говорилось в этом донесении, - известна Департаменту полиции еще с 1896 года по принадлежности своей к организовавшемуся в столице подпольному сообществу, именовавшемуся "Союзом борьбы за освобождение рабочего класса"".

Под влиянием Елены Стасовой Буренин вступил на трудный и опасный путь революционной борьбы. Интересы партии требовали, чтобы он не порывал связи со средой, в которой жил ранее. В кругу многочисленных знакомых, в светских петербургских салонах Николай Буренин оставался все тем же склонным к филантропии и либерализму молодым барином, музыкантом, художником, поэтической натурой. Но и музыка и живопись отошли в его жизни на задний план. Он переправлял через Финляндию в Петербург ленинскую "Искру", ведал подпольными типографиями, складами литературы, явочными квартирами. Он выполнял и другие ответственные задания партии.

В мае 1905 года, в день окончания работы Третьего съезда партии, собрался вновь избранный Центральный Комитет. Об этом заседании ЦК напоминает документ, написанный рукой Ленина. Владимир Ильич перечислил товарищей, которым ЦК поручает в дни подготовки к вооруженному восстанию "технику, транспорт и кассу". Среди людей, упомянутых Лениным, мы видим наряду с "Винтером" - "ответственным техником, финансистом и транспортером", "Латышевым" - "ответственным распорядителем техники всей, транспорта внешнего и внутреннего" также и "Бориса Ивановича". "Винтер" это Л. Б. Красин, "Латышев" - М. М. Литвинов, а "Борис Иванович" - Н. Е. Буренин.

Прошел месяц после съезда партии, и Буренин выехал в Женеву, к Владимиру Ильичу. Надо было решить вопросы, связанные с вооружением боевых рабочих дружин, с транспортировкой литературы. Через всю свою долгую жизнь пронес Николай Евгеньевич память об июньском дне 1905 года, когда он впервые встретился с Лениным.

Буренин покинул Женеву, а Надежда Константиновна Крупская направила Е. Д. Стасовой, в то время секретарю Петербургского комитета партии, зашифрованное письмо. "Борис Иванович был,- сказано в письме,- и, кажется, кое-что удастся устроить".

В те же дни Е. Д. Стасова писала В. И. Ленину и Н. К. Крупской о транспортировке литературы из Швейцарии в Петербург: "Пожалуйста, пошлите немедленно, если только средства позволят, по всем тем адресам, которые Вам оставил Том (Герман). Дело в том, что если Вы пошлете всё сразу, то всё будет привезено на специальной яхте и мы получим все очень быстро (насколько я помню, речь шла о 500 килограммах)".

В августе 1905 года Н. Е. Буренин доложил на заседании Центрального Комитета о принятых им мерах для приобретения оружия и транспортировки литературы в Россию. А спустя несколько дней он отправил подробный отчет в Женеву В. И. Ленину. Буренин сообщал Владимиру Ильичу о том, как работают созданные на окраинах Питера конспиративные мастерские по производству оружия и боеприпасов для рабочих дружин. Дело это было сопряжено с огромными трудностями. "Для окончательного приготовления бомб нет самого существенного - запалов, - писал Буренин. - Остановка за капсюлями гремучей ртути по два-три грамма и за бикфордовым шнуром. Не можете ли посоветовать, как быть?.. Вы, наверное, знаете, что у нас есть свои мастерские. И всё скоро остановится за отсутствием запалов".

По поручению Центрального Комитета Буренин выехал в Париж. Он закупил там бикфордов шнур и запалы. В своих воспоминаниях Николай Евгеньевич рассказывает о боевиках-транспортерах, людях героического подвига, перевозивших оружие из-за границы в Россию.