Пан Клякса. Трилогия (ЛП)

Первая половина дня у меня была свободна, и я отправился в город. Мне хотелось осмотреть адакотурадские достопримечательности, а главное — музеи, которых я так еще и не видел. Особенно меня заинтересовал Исторический музей. Там были выставлены коллекция пиявок болотной эпохи, чучела Королевских Петухов прошлых лет, первые сломанные часы, старинные рюмки для яиц, плот, на котором сказандцы прибыли в Адакотураду, модели самокатов всех веков, гипсовый слепок с ноги неизвестного спортсмена, портреты бывших королей от Шлепанца Кривоногого до Кватерностера I, а также много других весьма любопытных экспонатов.

Кроме того, я посетил Акустическую Мастерскую Поющих Раковин, Фабрику Парадного Порошка, Надувальню Рыбьих Пузырей, Завод Государственных Транспарантов, Протирочную Королевских Очков, Адакотеку, где были выставлены картины, изображавшие жития домашней птицы, написанные выдающимися птицежистами. Еще я зашел в несколько научных учреждений, в том числе в Школу Фортепьянных Педалей для трех ног, а также в Институт Знаков Препинания.

Я вернулся домой, переполненный незабываемыми впечатлениями, и мы с паном Кляксой отправились к пану Левкойнику. Улица, к которой примыкала “Анемонова Горбушка”, благодаря стараниям Вероника получила собственное название. С одного конца она стала называться Старопроектной, с другого — Новопроектной, а посередке Среднепроектной.

Семейство Левкойников было в полном сборе, кроме Розы, которую вызвали в секретариат министрона Двора для написания автобиографии, заполнения анкеты и брачного листа, а также для ознакомления с обязанностями будущей королевы. Пока что нам было известно лишь то, что она должна будет принять историческое имя Квакваностры.

Весь дом был сплошь уставлен букетами роз, потому что пан Левкойник сразу же занялся садом и с помощью стимулирующей жидкости быстро улучшил то, над чем долго трудилась Мультифлора.

— Когда в доме живет поэтесса, — заявил он, едва мы переступили порог, — приходится думать о розах. Розы поддерживают вдохновение. Не так ли, Пиония?

Девушка мечтательным взором глянула на отца и как бы в подтверждение его слов меланхолически произнесла:

— Роза, береза, заноза, страж грозен…

— Извините, — спросил Вероник, — нельзя ли вместо “страж” сказать “привратник”?

— Не будет рифмы, — ответила Пиония, глядя на родителя, единственного здесь человека, разбиравшегося в ее поэзии.

Резеда тоже не теряла времени даром. Она так выдрессировала обоих пуделей, что те, наряженные в розовые фартуки, во время обеда холили на задних лапах и подавали на стол.

Аппетит у пана Кляксы был отменный, и накладывая себе в тарелку огромные порции, он при каждой смене блюда весело восклицал:

— Сколько живу, а так вкусно еще не едал! Эти тефтели просто чудо!

— Это фаршированная рыба, — робко поправила Мультифлора.

— Разумеется рыба! Тефтелеванная рыба! Именно это я и имел в виду. Сегодня же напишу новую поваренную книгу на базе кляксической гастрономии. Как это я раньше не додумался? Пани Мультифлора, я непременно посвящу ее вам, слово чести.

Мы уже перешли к кофе, когда Негрифон троекратным лаем возвестил о прибытии новых гостей. И действительно, в тот же миг на пороге появился Алойзи в адмиральском мундире и в орденах, лишь малая часть которых украшала его грудь. Остальные нес на атласной подушке его адъютант. Третьим гостем был капитан Тыквот, жаждавший увидеть, как выглядит “Анемонова Горбушка”, которую он притащил на буксире из столь дальних мест.

Мультифлора горячо поблагодарила доблестных моряков за их героические труды, а пан Левкойник не сдержался и через весь стол шепнул Пионии:

— Скажи стишок… Непременно…

Та встала, оперлась о подлокотники кресла и продекламировала свое новое творение:

Моряку восторг реку

Браво слава кофейку

Кватерностер сестра честь

Анемона жена тесть.

На сей раз стихотворение разъяснений не требует, все ясно и так.

Не желая оставаться у юной поэтессы в долгу, Первый Адмирал Флота почти не задумываясь ответил в рифму, используя почти те же слова, что и она:

Ту моряк благодарит,

Кто восторгами дарит.

А она того же теста,

Что монархова невеста.

— Тебе нет равных! — воскликнул пан Клякса. — Ты станешь гордостью Адакотурады! Адмирал, прими мои поздравления!

Капитан Тыквот в стихах ничего не смыслил и не понимал, о чем речь, так что молча прихлебывал кофе и с привычным отвращением курил сигару.

Разговор за столом касался в основном будущего дочерей четы Левкойников.

— Жаль, что мне не придется присутствовать на свадьбе Резеды, — сказала Мультифлора, — но я понимаю, что пан Адам должен сначала представить ее родителям. Было бы нетактично поступить иначе.

Как бы желая исправить свою вину передо мной, Вероник принялся расхваливать моих родителей: