— Ах, да… — каким-то упавшим голосом залепетал пан Копачинский и полез в карман за бумажником. — Вот тут все… Жена умерла давно, но есть дочь Гедвига… она в институте… Боже, если бы она могла только подозревать…
Он подал Суходоеву несколько фотографий. Одна особенно была характерна: такое смелое и наивное женское личико с ясными глазами и тонким очерком носика и рта. Да, это настоящая польская красота… Подержав карточку в руках, Суходоев возвратил ее и сказал:
— Вы несчастный человек, пан Копачинский…
У старика от этого теплого слова выступили слезы на глазах.
1890