Панацея стратегическая

– Нужен человек, которому мы все доверяем, вот он пусть займется сбором денег и ложит их на три наших счета за оговоренный процент – по моему, это стоящее предложение.

– Интересно, где ты такого найдешь? – скептически хмыкнул Кузьма

– Может бабу Тамару попросить?

– Не будет она бегать по банкам, да и денег не возьмет – покачал головой Алексей.

– Генка-спецназник – вдруг осенило меня.

– Это какой? – заинтересовался Кузьма.

– Ну помнишь, он еще тренером по рукопашке работал, а потом в банкиры ушел?

– Он еще живой? Я его лет шесть не видел!

– Сердце у него подвело, после операции посадили на инвалидность, теперь в Вельске доживает. У меня где то его телефон был.

– Звони – решительно сказал Алексей.

Я позвонил. Генка обрадовался. Ему давно никто не звонит. Как здоровье? Как обычно, каждый день ждет прихода старушки с косой, уже её шаги слышно. Про радужные врата первый раз слышит, из дома выходит редко. Деньги добраться до Новнинска найдет, но зачем?

– Короче Геныч – отрубил я – Гони сюда как можно скорее, не шучу, не пожалеешь! Дорогу тебе оплатим, не беспокойся. Ты очень нужен!

– Добро – голос старого знакомого был немного удивлен – К вечеру буду!

Порешав народо-хозяйственные дела, направились домой. Уже на подходе к дому были обескуражены прямо таки армейским порядком, царившим во дворе и вокруг. Во первых, на было беспорядочной толпы. Длинная змея очереди вытянулась от входа во двор и уходила куда-то к дороге. Во дворе было почти пусто, если не считать головы очереди и людей, прошедших радугу. Их оттаскивали в сторону и усаживали на скамейки, вдруг выросшие по периметру двора через каждые три метра. Двор, не убиравшийся со дня его появления на свет, был чисто выметен, в дальнем конце бригада рабочих сооружала качели с каруселями. Радуга, взятая в редкую цепь сурового вида мужиков, многие из которых инвалиды, выглядела как высокий гость, взятый в кольцо почетного караула. У всех стоящих в цепи, на руках красные повязки. Мимо очереди пробиться было невозможно. Мужики, весьма вежливо по началу, но непреклонно заворачивали всех халявщиков в хвост очереди, которая даже внешним видом наводила мысль о многочасовом стоянии. В глубине двора слышался зычный голос бабы Тамары. Позади радуги стояли две огромных коробки из – под телевизоров, и на боку каждого крупно было написано – «ХОЧЕШЬ – ПОЛОЖИ, ХОЧЕШЬ-ПЛЮНЬ»! Плюющихся я не заметил, а вот бросающих деньги в коробку было много. Каждый прошедший в радугу, посидев на скамейке и придя в себя, считал своим долгом пихнуть в коробку не мелкую купюру, а то и как эта тетка, вытряхивавшая из вывернутого кошелька все, что в нем было.

Мы подошли поближе.

– Женщина – обратился я к ней – Совершенно не нужно отдавать последнее! Если уж так хотите, киньте сотку, вполне достаточно!

Та повернулась. В глазах застыла многолетняя боль и слезы, готовые пролиться. Левая нога была заменена протезом. Мужики, стоявшие в оцеплении и люди в очереди, обратили внимание на нас.

– Твоя что ли, арка? – вместо ответа спросила она меня, нехорошо сузив глаза.

– Ну да, можно и так сказать – я не ожидал такой враждебности.

Нехороший прищур разгладился – Тогда спасибо тебе и пусть тебя и детей твоих оберегает господь! А деньги – ТЬФУ!!! Теперь будут у меня деньги! А не будет – наплевать! Не на одной ноге скакать! Тебе этого не понять и слава богу, пусть так всегда и будет! Наверно, она долго крепилась, потому что слезы хлынули дождем. Разрешила себе расслабится. Суровая женщина.

– Что здесь происходит? – Командный голос, вдруг раздавшийся у меня над ухом, невозможно было не узнать.

Тамара Федоровна, а бабой Тамарой назвать её язык не поворачивался, выглядела на все сто. Новенький, современный камуфляж, с майорскими погонами сделал из крикливой старухи властную женщину военного образца. Сопровождавшие её полковник с пустым рукавом и старшина с повязкой на правом глазу уставились на нас с видом – Скомандует майор и к бабке не ходи, от нас троих клочья полетят! Вон, и мужики из оцепления быстро взяли нас в полукруг, как волчья стая. Я твердо знал, что нас на тронут, разберутся, но озноб по спине пробежал.

– А, наконец то – насмешливо поприветствовала нас майор. Нагулялись, соколики! Так, Танечка, а ты чего плачешь?

От этого вопроса женщина просто зарыдала и кинулась на грудь Бабы Тамары. Та, поглаживая её по голове, отвела к скамейке. Усадив и присев рядом, принялась успокаивать. Мы стояли в окружении мужиков, в напряженности которых прямо таки чувствовалось – головы оторвут, но не выпустят, пока команды не будет!

Подскочил товарищ с инвалидной коляской, в которой сидел ребенок лет семи, с наклоненной на бок и трясущейся головой. За коляску цепко ухватилась молодая женщина.

– Василь Андреич – обратился товарищ к стоявшему в оцеплении, на руке которого была повязка с буквой "Р" – Еще ребенка обнаружили в очереди!

– Детей и женщин инвалидов без очереди – коротко ответил распорядитель и кивнул кому то – Командуйте!