Пандемия

– В обмен на твое согласие уехать со мной я пообещал, что, когда все закончится, верну тебя домой. Я всегда держу свое слово.

* * *

Сначала они вылетели в Вашингтон, потом на авиабазу Рамштайн в Германии. Самолет был забит неразговорчивыми людьми, что пробудило в Миллене любопытство. Половина молчаливых попутчиков вышла в Рамштайне, вместо них в самолет сели люди с базы и медицинского центра в Ландштуле. Ночью они прилетели на авиабазу Инджирлик в Турции, самолет поменьше доставил Миллена и кенийских детей в международный аэропорт имени Кениятты.

Их встречали Элим и Дхамирия, захватив с собой подарки – футбольный мяч для мальчика и масайское ожерелье для девочки. Оба ребенка были страшно довольны подарками и тем, что о них не забыли.

Миллен инстинктивно понял, что Элим с Дхамирией их усыновят. Эта мысль вызвала прилив радости: вчетвером они составят идеальную семью наперекор кошмару, который свел их.

Миллен прошел с Элимом по коридорам кенийской больницы. Там все еще царили сутолока и беспорядок, но под чутким взглядом Элима уже налаживалась нормальная работа. Казалось, кенийский доктор каждого знал по имени и обязанностям. В Мандере во время выздоровления Элим посетовал, что больница доживает последние дни, ее упадок вверг кенийца в глубокое уныние. Теперь же к нему вернулась былая энергичность. По сути, пандемия, чуть не лишив его жизни, вернула ему бодрость и смысл существования. Странная причуда судьбы, если подумать; впрочем, Миллен был просто рад за коллегу.

Перед палатой, где лежала Ханна, Элим замедлил шаг. Рыжеватые волосы девушки раскидались по подушке. Приборы у ее кровати уже отключили.

Миллен шагнул через порог, а Элим пошел дальше по коридору, на ходу раздавая указания.

Юноша поправил белую простыню, которой была накрыта Ханна, и уселся на стуле у окна. Буквально через минуту он заснул.

* * *

Миллена разбудил шорох простыней. Он взглянул на кровать покрасневшими глазами.

– Миллен! – Ханна села на постели, не веря своим глазам.

– Привет.

– Сам привет. Как ты здесь очутился?

– Проходил мимо.

– Да ладно тебе!

– Я сказал ЦКПЗ, что мы так и не вывезли одного нашего человека из зоны, где началась эпидемия.

– А-а… – несколько разочарованно протянула Ханна.

– А еще мы не закончили нашу книгу.

Девушка вскинула брови.

– Ты же знаешь мое отношение к СКОЧ – списку книг, обязательных для чтения? – спросил Миллен.

Ханна рассмеялась.

– Да нет у тебя такого списка.

– Верно. Зато есть список книг, обязательных для прослушивания – СКОП. – Миллен сделал вид, что задумался. – Только звучит как-то криво.

– Точно. Криво.

– Ну да ладно. – Миллен взвесил на руке телефон с приложением Audible. – Будешь?

– Буду. – Ханна отодвинулась, уступая место на постели. – Дальнейший порядок действий тебе известен.

Как и раньше, Миллен лег рядом, вставил один каплевидный наушник в свое ухо, а второй – в ухо Ханны и обнял девушку. В прошлый раз, когда он нажал на кнопку воспроизведения, в отдаленных районах мира бушевала эпидемия. С тех пор они прожили всего-то пару недель, а казалось – целую жизнь. За это короткое время Миллен сильно повзрослел: научился оценивать риск, брать на себя ответственность за других, различать в жизни главное. Он решил, что больше не расстанется с Ханной.

– Знаешь, – шутливым тоном сказал он, – я стал первым, кто проследил за выздоровлением пациента от вируса Х1-Мандера.

– Правда?

– Правда. Пациент вполне очухался. Это он тебя спас.

– Вот оно что. – Ханна поняла, что ее приятель завел разговор неспроста.

– Могу предложить аналогичные услуги.

– Серьезно?

– Серьезно.

Без тени шутливости Миллен добавил:

– Ты бы хотела, чтобы я остался?

– Больше всего на свете.

Глава 134

Когда Лин и Пейтон добрались до сгоревшего административного корпуса, над островом уже поднималось солнце. Поисковые группы «Китиона» подобрали мертвых товарищей и сложили черные мешки для трупов в ряд, оставив открытыми лица.

Пейтон и Лин прошли вдоль ряда, заглядывая в лицо каждого убитого. Почти в самом конце Пейтон увидела отца; кто-то прикрыл ему веки.

Лин Шоу опустилась на колени, расстегнула молнию на мешке и дотронулась до щеки мужа.

Пейтон не могла вспомнить ни одного момента, когда мать плакала. Но тут, в тропическом лесу, освещаемом первыми лучами солнца, Лин Шоу всхлипнула. Пейтон поняла: в душе ее мать всегда надеялась, что отец вернется. Лин Шоу любила в жизни всего один раз и никогда не расставалась с надеждой на воссоединение с мужем.

Пейтон прекрасно ее понимала: Десмонд был единственным мужчиной, пробудившим в ней настоящую любовь. До нее наконец дошло, что она все это время надеялась на его возвращение. Именно поэтому не пыталась завязать новые отношения, следуя примеру матери, которая ни разу после пропажи отца не побывала на свидании с другим мужчиной.

Не отнимая ладони от лица мужа, Лин промолвила:

– Очень давно мы купили в Лондоне участок на кладбище. Я хочу, чтобы его похоронили там. И чтобы ты, твоя сестра и брат приехали с ним попрощаться.