Пандемия

Николя больше не мог устоять на месте. Он кинулся к своему столу, схватил куртку, вернулся к окружному комиссару и показал на имя на белой доске.

– Больше девяноста пяти процентов вероятности, что человек, переодетый птицей, и тот, кто вынес блох – это он: Кристоф Мюрье. Нам нельзя терять ни секунды.

– Хорошо, я займусь бумажными делами с судьей и дам вам команду из антикриминальной бригады через час, – ответил Ламордье. – Это все, что у меня пока есть под рукой. Вы установили, где он живет?

– У нас есть его последний известный адрес. Будем надеяться, что он еще там. Мы знаем также, что у Мюрье есть машина, пикап «форд» девяностого года. Номер у нас есть.

Окружной комиссар снял с доски фотографию Мюрье и внимательно всмотрелся в нее.

– О’кей. Разошлем его портрет как можно скорее, информацию немедленно передадим в министерство, – сказал Ламордье. – Через несколько часов все полицейские Франции, вплоть до уличных регулировщиков, будут искать этот номер, если вы не возьмете Мюрье раньше. Мы их прижмем, и его, и Саважа. Где бы они ни были.

Он обратился к капитану:

– Нет ничего хуже загнанного зверя. Будьте настороже и поймайте скорее этого негодяя.

101

Операция готовилась спешно.

Ламордье смог собрать команду из пяти членов антикриминальной бригады. С Николя, Бертраном и Франком всего их было восемь. Жак Леваллуа остался в офисе, чтобы заняться другими линиями расследования.

Не было ни планировки, ни наблюдения, ни изучения местности. Только люди, вооруженные винтовками или «зиг-зауэрами» – кроме Николя, – защищенные пуленепробиваемыми жилетами, в этот полуденный час приближались к гигантской автомобильной свалке. Гора покореженного железа, зажатая между заводами и автострадой, на периферии Масси, в парижском предместье. Место было мрачное, серое, гнетущее. Люди из Института Пастера приехали вслед за полицейскими машинами. Они ждали поодаль, в своих автомобилях, готовые вмешаться в случае необходимости.

Моросило, мелкий дождик леденил лица. Просветы чередовались в небе с темными тучами, под которыми тускнели краски, стирались контрасты и сглаживались рельефы. Плотная группа полицейских миновала высокую решетку, потом большие листы зеленоватого железа, заменявшие стену, и оказалась у ворот, запертых на висячий замок. Полицейские сбили его в считаные секунды, осмотрелись и разделились на две группы.

Франк и Николя последовали за двумя коллегами из антикриминальной бригады, которые бежали к старому трейлеру, расположенному справа, рядом с большим ангаром под рифленой крышей. Залаяла собака. Глухой, густой, злобный лай гулко разносился вокруг. Полицейские пошли осторожнее. Разбитые машины лежали на платформах или над ямами, полными масла. В метре от земли был подвешен на цепях двигатель, ремни свисали вдоль поперечин.

Сапоги хлюпали по черным лужам, поднимая брызги воды и грязи. Внезапно дверь трейлера открылась и, выпустив босерона, захлопнулась вновь. Квадратная морда, мощные клыки, грубая животная сила. Собака бежала в их направлении.

Первый полицейский вскинул винтовку и открыл огонь. Пес с воем отлетел на три метра. Полицейские кинулись к жилищу, криками подбадривая друг друга, а другая группа вдали, встревоженная выстрелом, повернула к ним. Один полицейский встал у железной стены, другой вышиб дверь ударом тарана. Николя, стоявший чуть позади, заметил тень, которая, воспользовавшись тем, что их внимание отвлеклось на собаку, выскочила из трейлера сзади и помчалась в сердце свалки.

– Там!

Двое полицейских среагировали мгновенно и побежали в указанном направлении, вскинув оружие.

– Стой!

Но беглец скрылся между двумя горами покореженного железа. Николя и Шарко развернулись и побежали по проходу слева, а их коллеги двинулись направо. Дорожки из красной глины превратились в адское месиво, столько пролилось дождей в последние дни. Шарко чуть не потерял ботинок. Куски металла, стекла, всевозможные обломки мешали идти. Тень появилась между двумя складками железа и нырнула в другой проход. Николя кинулся следом, злясь, что у него нет оружия, Шарко побежал наперерез. Он увидел двух полицейских на другом конце и махнул им рукой.

Тип, выпустивший собаку, появился в другом проходе, выбравшись из остова машины. Дородный, с густой бородой, в майке и военных башмаках. Запыхавшийся. Он хотел развернуться, но коллеги уже подоспели сзади. Взятый в клещи, человек поднял руки:

– Я ничего не сделал.

Не дожидаясь Николя, коллеги из антикриминальной бригады без церемоний прижали его к земле. Защелкнув на руках наручники, резко подняли за загривок. Подбежал Белланже, следом Шарко.

– Это не он.

Белланже склонился к самому лицу беглеца:

– Где твой племянник?

Толстяк указал подбородком на самый дальний угол огромной свалки, на другом ее конце:

– Он живет там.

102