Пандемия любви. Том 2

Когда я осталась совсем одна, я долго металась, словно безумная, пытаясь укротить свой страх, нахлынувший с такой силой, что рассудок мой, не справляясь с реальностью, похоже, совсем отключился. Просто из чувства самосохранения. Перестал докучать мне. На тот момент это, наверное, было единственным спасением. Я стала встречаться с Борисом, бывшим однокурсником, хоть совсем не любила его, да и он не пылал ко мне особой страстью, и я это отлично знала. Потому так легко и рассталась с ним, когда пришло нужное время. А потом, оказавшись в журнале «Высшая школа», замкнулась, закрылась и, в результате, так сроднилась с собственным одиночеством, что научилась получать от него удовольствие. На это ушло целых четыре года, и всё это время я была уверена, что абсолютно несчастна, неудачлива, никому не нужна, и вообще моя жизнь не сложилась, так что ничего хорошего ждать от неё не приходится по определению. Я же ведь именно так и думала. И главное – ничего при этом не пыталась изменить. Даже не пробовала! Боже мой, какая же это ужасная глупость! Столь расточительно относиться к собственной жизни – явно не признак ума. Ведь другой-то мне больше никто не предложит! И следовало всего лишь хорошенько получить по голове, чтобы понять это.

Я разжала ладонь и снова погладила пальцем лежащую на ней крохотную хрустальную фигурку.

– Бом-мм! – тут же снова отозвались старинные часы.

Я даже и не помню, умела ли когда-нибудь радоваться жизни. Ну разве что очень давно, в самом детстве, и позже в универе, но значения этому тогда не придавала. А потом… потом и вовсе ни о чём подобном задуматься повода не было. До сегодняшнего дня, собственно. И вот вдруг на тебе – словно лампочку включили!

Как со всем этим управляться, я пока совершенно не знала, поэтому решила для начала глянуть, не отразились ли эти внутренние перемены на моей, так сказать, внешней составляющей. В общем, слезла с дивана и подошла к зеркалу.

Вроде не отразились. Вот она я, такая, как обычно. Коса на месте, нос, глазищи, лоб слегка нахмурен. Ничего нового. А что я, собственно, ожидала увидеть?

И всё-таки я чувствовала, насколько же сильно всё изменилось во мне, повернулось, как в детском калейдоскопе, и сложилась совершенно иная, новая комбинация. Что она сулит, я пока не имела понятия, но изменения ощущались настолько ярко, что даже дышать стало как-то непривычно. Словно лёгкие очистились. После болезни.

– Ну привет, Лиза, – сказала я, – ты, кажется, выздоровела…

* * *

Ответом был звонок в дверь.

Отскочив от зеркала, Лиза направилась в прихожую, мельком заглянув в глазок. На лестнице было темно, и она, толком не разглядев стоящую спиной женскую фигуру, машинально распахнула дверь.

Фигура немедленно обернулась, сияя улыбкой и распахнув ей навстречу объятия.

Лиза взмахнула рукой, словно отгоняя неожиданное видение.

– О, господи… ты, что ли? – ахнула она и тут же, шагнув вперёд, обеими руками обхватила вошедшую. Они завертелись на месте, тычась друг в друга носами, толкаясь и хихикая, потом снова обнимаясь, и наконец застыли, сцепившись намертво и прижавшись так тесно, словно не верили, что это происходит на самом деле.

– Алиночка… да как же это? Откуда ты взялась?

Слегка отодвинувшись, они, не отпуская рук, принялись разглядывать друг друга.

– Ты почти совсем не изменилась, такая же девчонка, – произнесла наконец Алина.

– А ты изменилась, – мотнула головой Лиза, – очень красивая стала. Совсем другая, не похожая на прежнюю, стрижка стильная и вообще… настоящая красавица!

– Да ладно тебе, – засмеялась Алина, – вот ещё тоже! Ох, как же я рада тебя видеть, Лизонька, не представляешь просто! Я ведь уже месяц здесь, только в Москве почти не была, жила у мамы на даче, пока брат тут ремонт заканчивал.

– Ну да, я видела, рабочие что-то таскали двумя этажами ниже, только внимания не обратила, там же раньше другие люди жили… после того, как Анастасии Германовны не стало.

– Мама с отчимом ее сдавали.

– Знаю. Так как ты здесь оказалась, вернулась, что ли?

– Да! – счастливо улыбнулась Алина. – Вернулась. Окончательно и бесповоротно! Так что мы с тобой теперь соседками будем. Это же счастье, правда? Вот теперь наговоримся до упаду… и вообще постоянно же рядом будем. Окончательно и бесповоротно, понимаешь? Даже не верится…

– Даже не верится… – эхом повторила Лиза и, ухватив подругу за руку, потащила за собой в кухню.

– Знаешь, мы хоть особо не переписывались, пока я в Лондоне торчала, но я многое о тебе знаю, – сказала Алина, когда они устроились за столом.

– Пока тётя Ася жива была, она рассказывала, ну и приветы передавала… а потом… короче, последние четыре года совсем выпали, и сама замоталась, да и рассказывать больше некому стало…

Они обе вздохнули, не отводя друг от друга глаз.

– А последние четыре года особенно и рассказывать про меня нечего… – сказала наконец Лиза.

– Что и к лучшему. Отсутствие новостей – хорошие новости, как Черчилль говорил.