Пандемия в зените

Он обвязал майку вокруг лица, заглянул внутрь и обнаружил женщину с детьми на том же месте. Зомби уже не издавали ни звука и только чуть слышно дышали, даже не в силах приподняться. Веревки, которыми были привязаны зараженные, глубоко врезались в кожу, образуя отвратительные гниющие раны. Из-за жары в душном замкнутом пространстве их тела стали разлагаться, несмотря на все усилия «Новой звезды» поддерживать жизнь в носителях.

Корнилов заметил, что один из детей шевельнулся и посмотрел на незнакомца мутным бессмысленным взглядом. Лев Николаевич решил прекратить мучение семьи, чей автодом стал для него недолгим убежищем. Раздалось три выстрела, и президент выбрался наружу, жадно хватая ртом свежий воздух.

– И охота тебе было туда соваться, – зевнул казак, не отрывая взгляда от дороги, которую уже стало заносить листвой и пылью.

– Там женщина с детьми гнили заживо. Я когда в первый раз их увидел, не смог сразу убить. Думал, вдруг хозяин фургона объявится, его семья все-таки, ему и решать. Но раз столько времени прошло, а никто не вернулся, то решил, что хватит им мучиться, – объяснил Корнилов.

Дальше ехали без внеплановых остановок. Федор выключил основные фары, подсвечивая дорогу только «туманками», из-за чего чуть не проскочил нужный поворот. Машина уткнулась в пропускной пункт, и Лев Николаевич сказал, что дальше надо идти пешком, чтобы не привлекать внимание.

Мужики свернули с асфальта и пошли через поле. В гору поднимались медленно, с остановками, вскоре все уже тяжело дышали, вечер выдался душным. По пути встречались редкие деревья, но они не могли служить хорошим укрытием для того, чтобы незаметно подобраться к обсерватории.

Президент был почти уверен – его противники не ведут наблюдение за внешним периметром. Что могло грозить хорошо вооруженным людям, которые скрывались в секретном замаскированном защищенном подземном бункере? Прошло немало времени с тех пор, как Чернов выгнал президента из убежища. Александр, наверняка, считал своего бывшего босса уже покойником и не ожидал нападения. По крайне мере, на это надеялся Лев Николаевич.

Темный высокий забор возвышался впереди, за ним виднелась верхушка обсерватории. Тревожная тишина давила на людей. Корнилов долго не мог отыскать замаскированный люк, Борис и Федор то и дело нервно оглядывались по сторонам.

– Вот он, нашел, – наконец, едва слышно произнес Лев Николаевич. Приятели подошли ближе, все волновались даже больше, чем во время засады на «джаваровских».

Президент потянул люк, и тот приподнялся, открывая темный глубокий колодец:

– Так и не закрыли за мной. Вот тот самый черный ход, на случай экстренной эвакуации из убежища.

Робокоп заглянул внутрь и вздохнул:

– Ну, самое легкое позади. Спускаемся.

Эпизод 66. Бремя лидерства

Замок чуть слышно щелкнул, открылась дверь, и на пороге показался военный. Его лицо распухло после вчерашней пьянки, а голова гудела от похмелья. Боец лениво бросил взгляд на женщин и детей, ютившихся в тесной маленькой комнате, рыгнул, икнул и затем уже хрипло крикнул:

– Подъём! Всем встать! Пора за работу! Кто выйдет последним – получит десять ударов ремнем.

Люди нехотя просыпались, с ненавистью и страхом поглядывая на своего надзирателя. Такая жизнь казалась им невыносимой. Многие уже готовы были сбежать на поверхность и довериться судьбе, чем терпеть ежедневные побои, издевательства и насилие.

Тяжелее всех приходилось Петру – сыну изгнанного президента. Мальчику поручалась самая грязная и тяжелая работа, которую только мог придумать Чернов и его сподвижники. Вторым после Александра в бункере теперь считался капитан ФСБ Богдан Матвеев по кличке Десятый. Новый лидер возвысил его над остальными бойцами и наделил почти безграничной властью.

После переворота к хунте Чернова примкнуло еще несколько армейских и силовиков, которые не участвовали в мятеже. Но в обмен на жизнь и определенный статус они согласились служить новым хозяевам. Все остальные стали практически рабами и называли Александра и его людей – «черновцами».

Но постепенно отношения внутри правящей группы стали расшатываться. Дисциплина слабела, а стычки и конфликты возникали все чаще. График дежурств нарушался, привилегированные бойцы, почувствовав полную безнаказанность, пили с утра до вечера и насиловали девушек. Чернов понимал, что если тронет этих немногих союзников, то останется почти один против всех угнетенных жителей убежища. Поэтому пока закрывал глаза на беспредел, который царил в бункере.

Надзиратель разбудил пленников, облокотился на дверной проем и сдвинул брови. Ему показалось, что люди слишком медленно просыпаются и собираются на работу, поэтому он отвесил несколько оплеух для ускорения процесса. Затем заметил Петра, грубо схватил мальчика за плечо, дыхнул ядреным перегаром и рявкнул ему в лицо:

– А ты должен шевелить булками в два раз быстрее остальных, сопляк. Сегодня у тебя смена в прачечной!