Пандора из Сосновки

Два-три дня после похорон поминали деревенские кумушки незадачливого, непутевого Валерку, но только добрым словом. Говорили и о страшном происшествии на шоссейке, а потом утихли. Весенняя страда занимала все мысли и отбирала силы — не до Валерки и аварии стало. Да и не принято среди простых людей понапрасну тревожить ушедших в мир иной — пусть спят спокойно. О погибшем водителе машины старались даже не вспоминать. Жуткая картина — очертания человека в зловонной навозной жиже, видение не для слабонервных. Такое лучше сразу вычеркнуть из памяти и забыть навсегда!

В то время, когда прах тракториста уже покоился в земле, тело Полины все еще находилось в морге. По документам и принадлежности разбитой машины вроде бы было все понятно — погибла Полина Федоровна Кузьмина, пятидесяти восьми лет, проживающая в г. Заревске, улица Комсомольская, дом 9, квартира 6. Но, несмотря на усилия милиции, найти человека, который бы смог ее опознать не получилось.

Даже судебно-медицинские эксперты не смогли составить словесный портрет погибшей в полном соответствии с требованиями. Для полного описания личности не хватало самого главного — головы. Голова вообще-то присутствовала на месте, но от долгого пребывания в навозе раздулась и приобрела форму до отказа надутого воздушного шара, с сомкнувшимися веками и узкой щелью вместо рта. Фотографию такого трупа можно было разве что приобщить к уголовному делу, возбужденному по факту гибели неустановленной женщины, а предъявлять ее на опознание живым людям следователи не решались.

По данным ЖЭСа, Полина Федоровна Кузьмина по указанному адресу проживала вместе со своей дочерью и двумя внуками. Участковый наведался в дом, где жила Кузьмина, но дверь ему не открыли. Тогда он решил, что ничего в этом удивительного нет. Время рабочее. Дети в дошкольных или школьных учреждениях, а дочь на работе. Пришел вечером, но на его длительные и требовательные звонки в дверь снова никто не отозвался.

«Такого не может быть! Если бы не было детей, то можно было бы предположить, что молодая женщина где-то развлекается, но с детьми особенно не разгуляешься, — размышлял молоденький милицейский офицер, — нужно поговорить с соседями».

Здесь ему повезло — на первый же звонок дверь соседней квартиры открылась, и из нее вышла женщина.

Словоохотливая, доброжелательная женщина рассказала милиционеру, что в соседней квартире никого нет. Дочь Кузьминой, Надежда Кузьмина, день назад, взяла за руку маленького сына Дениса, четырех лет, поднялась на чердак и выпрыгнула из чердачного окна. Упали они в яму, которую ЖЭС именовала входом в подвал. И не просто в яму, а на бетонные ступеньки. Ступеньки эти как раз коммунальщики несколько дней назад начали ремонтировать. Что-то там били, ломали, а потом приварили куски арматуры. Эти прутья следовало бы сразу загнуть, только рабочих куда-то перевели. Начальник ЖЭСа сам заверил жильцов, что это временно, на пару дней. Скоро рабочие снова будут здесь и все отремонтируют. Он даже собственноручно объявление на входную дверь подъезда повесил: дескать, опасно, ступеньками не пользоваться. По его же распоряжению в тот же день яму от любопытной детворы огородили заборчиком. На том и закончились мероприятия ЖЭСа по безопасности жильцов. Рабочие ушли по своим новым важным делам, а в яме из каждой ступеньки остались торчать голые куски арматуры. На эту арматуру как раз упали Надежда с сыном. До приезда скорой помощи так и лежали, взявшись за руки. И из тела каждого торчали ржавые металлические прутья.

— Когда это случилось? — опешил офицер, — Это мой участок, но я об этом ничего не знаю.

— Говорю же Вам, вчера это было, — рассердилась женщина, — не буду же я сочинять такие ужасы!

— Да, конечно, — согласился участковый, — Вы простите меня. Я вчера был в отгуле, а сегодняшний день начал с этой квартиры. На участок не заходил, поэтому ничего и не знаю. Получается, что дочь покончила с собой через пару дней после аварии? Но ведь никто ей ничего не сообщал. Что Вы еще можете пояснить по этому случаю?

— Я все сказала. Больше ничего не знаю. Шла из магазина и увидела Надю с Дениской. Я и скорую вызвала. А они уж потом в милицию позвонили. Только когда скорая подъехала, то спасать было некого. Надежда и Денис были мертвы. Когда я их увидела, то они уже мертвые были. Я и пульс щупала, и глаза смотрела. В морге они сейчас.

— А второй мальчик Артем, где сейчас?

— Тут вообще странная история произошла — ребенок пропал. Из органов соцопеки приезжали, весь дом на ноги подняли, но ребенка не нашли. Его бабушке тоже не могут дозвониться! Мы решили, что он куда-то с бабушкой уехал. Но связаться с Полиной не получается. Она пока ничего не знает.