Пандора Норна. Остров К

Он составил мне приличную конкуренцию по числу назначенных за прошлый год отработок. Но если я получал наказания за действительно серьезные преступления, то Тони вляпывался потому, что не умел держать за зубами язык, такой же длинный и корявый, как его нос.

Он заржал, противно хрюкнув, но никто из учеников не подхватил его веселья. У меня тоже не было настроения кусаться, потому я просто запрятал лицо в руки и дал волю мучившей меня дрожи. Не очень-то простой. Похоже, я все-таки простудился. После мартовского купания в северной части моря это совсем не удивительно.

Жан и учитель отсутствовали подозрительно долго. Класс успел расслабиться. Девчонки зачирикали о своем. Местный весельчак, Сто Восьмой, уселся на парту и завел дискуссию о землетрясении, все, кто сидел поблизости, обернулись к нему. Тонни кидался бумажками в соседку, и вскоре она врезала ему сумкой. Саймон разболтался с Рузанной, совсем позабыв про меня. Время тикало в кармане неправильно, но все равно неумолимо. Я подумал: а вдруг Жан отвлекает учителя, чтобы мы успели смыться? Идея неплохая. Но почему он не предупредил?

Решив не заморачиваться на мелочах, я пододвинул стул к парте брата и нагло вклинился в разговор.

– Саймон, нам надо идти.

Он нахмурился и прикрыл рукой рисовальный лист, над которым трудился последние несколько минут.

– Куда?

– Не важно куда, важно откуда.

– Сейчас?

– Прямо сейчас.

– Не выдумывай, – он снова уткнулся носом в рисовальный лист и легким движением добавил нарисованным Рузанинным кудряшкам блеска. – Мы никуда не пойдем.

– Саймон…

– И мы не будем здесь спорить об этом.

Похоже, шок еще не отпустил. Я схватился за голову, лихорадочно соображая, как объяснить этому упрямцу всю важность ситуации. На пороге кабинета появился учитель.

– Сто Сорок Второй, на выход, – скомандовал он.

Мы с Саймоном переглянулись, и я сделал шаг вперед.

– Оба, – уточнил учитель. – Собирайте вещи и за мной.

Он отвел нас в соседний пустующий класс. Раньше мне не доводилось в нем бывать. Кабинет был разделен на две части стальной решеткой от пола до потолка. По одну ее сторону стояли ящики с инвентарем: стопки рисовальных листов, стаканы с прутьями, пузырьки червячных красок, свертки с мелом и прочая школьная дребедень. А по другую – рядами выстроились парты.

– Занимайте места и доставайте письменные принадлежности. У вас троих будет отдельное задание. Я хочу, чтобы вы написали мне самостоятельную работу на тему «конструирование консервной емкости для морепродуктов». – Он наскоро нацарапал на доске несколько вопросов. – После урока я вернусь и проверю, как вы справились с задачей.

С этими словами, он вышел, позабыв добавить обычное: «Вопросы есть?». Замок в двери щелкнул.

– Он что, запер нас тут? – мы с Саймоном синхронно вздернули брови и уставились на Жана. – Что ты ему сказал?

– Сказал, что вам плохо, и вы заблевали весь толчок, – пожал он плечами. – Похоже, он решил, что разумнее нас изолировать. А то вдруг заразно.

– А в медпункт почему не отвел? – Саймон недоверчиво прищурился.

– Иди и спроси его сам.

– Не могу, он нас запер. Говорю на случай, если ты не заметил этого.

– Спасибо, я заметил.

– Нафига ты вообще ему наврал? Тебе-то мой план чем не угодил?

– А тем, – пояснил Жан, – что у тебя на руке нет метки. Представь что будет, если ты попадешься в руки стратегам.

– И что… – начал Саймон, но сразу прикусил язык. Его лицо побелело, он сдавленно икнул и повернулся ко мне. – Черт, я ведь не подумал…

Я схватил его за плечи, помогая удержать равновесие, а то еще чего доброго в обморок хлопнется, и заговорил как можно увереннее:

– Так, успокойся. Все будет хорошо, слышишь? Мы что-нибудь придумаем. Давай сделаем глубокий вдох и не будем паниковать, о’кей?

– Это ты во всем виноват… ты виноват!

– Да, виноват. Я и исправлю, да? Найду какой-нибудь выход. Ты только дыши.

– Дышу, – кивнул он. – Какая же ты сволочь.

С этим утверждением я тоже не стал спорить, просто протянул руки и обнял его. Но он сразу отстранился и завертел головой. Глубоко через силу вздохнул и вытер рукавом подступившие слезы.

– Надо уходить отсюда. Мне нельзя тут оставаться. Я должен бежать…

Он вскочил с места и ринулся к двери. Жан кинулся ему наперерез.

– Дверь заперта, Саймон. Стой!

– Тогда в окно.

Но тут ему дорогу преградил я.

– С ума сошел? Второй этаж и потолки высоченные. Успокойся, Сайм.

– Не успокаивай меня! Другого выхода все равно нет, ты знаешь.

– Ты разобьешься!

– Но ты же не разбился, когда сиганул с крыши нашего дома два года назад!

– Я упал и сломал себе ногу. Помнишь, как кость торчала, прямо из… – я попытался изобразить это рукой, но получилось только судорожное помахивание. – Как ты собираешься бежать на таких ногах?

– К тому же, – добавил Жан, – на окнах решетки.

Саймон выглянул из-за моего плеча и схватился за голову.

– Черт, что же делать?

– Для начала, – Жан указал рукой на доску, – давайте выполним задание.

Я не поверил своим ушам, и, судя по взгляду, Саймон не поверил тоже. Мы уставились на Жана, как на душевнобольного.

– Это твой план? – хором спросили мы.

– У вас есть лучше?