Читаем Панельный ямб. Книга 1 полностью

Слова – они такие. Я готов признать существование BOGA, если правильно дать ему определение; Готов начать молиться, если под словом «молитва» подразумевается – живи в удовольствие пока можешь, другой возможности не представится. Я готов быть скромным и прилежным, если люди вокруг перестанут быть der’mom; Буду держать каждую ночь Библию, если под Библией имеется пласт сильной литературы.

Проезжаем дамбу. Впереди виднеются горы. Это обратная сторона нашей широкой реки. У меня закладывает уши. Отец поясняет, что это смена высоты. Чуть больше половины пути пройдено.

Иногда я удивляюсь сам себе, выдавая крайне заумные вещи, да ещё и без слова blyat`. Этот факт меня улыбнул. Замечаю краем глаза, что одна юбка спалила «ухмылочку». Она улыбнулась мне, но промолчала. Иногда люди меня радуют, когда умудряются не ляпнуть вслух что-нибудь idiotskoe. Такие моменты нужно заносить в красную книгу.

Проходит ещё прилично времени. Местность сменяется невысокими дачными домами. С главной дороги сворачиваем в правый проулок. Замечаю ещё пару машин, а рядом стоят знакомые лица. Вот и приехали.

Выгружаемся. Тут стоит ещё парочка знакомых родителей. Здороваемся, перекрестно пожимая руки. Нам как бы в шутку говорят, чтобы мы были хорошими детьми и если соберемся делать шашлыки, то пожалуйста: не спалите этот посёлок. Серьезно киваем. Договариваюсь с отцом, что он заберёт меня завтра во второй половине дня. Вваливаемся на территорию.

Все ребята здесь первый раз. Я – не исключение. Впечатление хорошее. Двухэтажный кирпичный дом, везде какая-то рассада. Маленькая кирпичная дорожка вдоль. Туалет и душ снаружи.

На первом этаже активное шевеление. Группа девочек готовит еду. К слову: я единственный парень, поэтому мне достается физическая часть приготовлений. Вынести и разложить большой стол, вытащить мангал, принести к нему всяких сухих веток и дров. Быстро заканчиваю свою часть и просто начинаю шляться.

Лестница на второй этаж находится снаружи. По длине она короткая, а потолки в доме достаточно высокие. Из-за этого подъем становится очень крутым и опасным даже для трезвого. Мне сообщают, что на втором этаже буду ночевать я. Будем ждать ночи, когда смогу опробовать лесенку в невменяемом состоянии. Пока тренировка на ясную голову. Поднимаюсь.

Здесь всё в лучших традициях дачного интерьера. Имеется неизменный настенный ковёр, старые диваны, которые дома не нужны, и их отвозят на дачу. Также имеется комод. Окна везде нараспашку. Внутри ползает один паук, летает пару мух; Где-то поблизости жужжит pidorsky комар. Начинаю немного жалеть, что поехал.

Через минут сорок приготовления с едой закончены. Все решают сходить искупаться. Плетусь за компанию. Хоть жара стоит ужасная, но в этой помойке отходов плавать я не собираюсь. Да и честно сказать, за свои двадцать четыре года так и не научился держаться на плаву. Мой максимум – зайти в воду чуть выше ключиц и стоять на месте. Могу ещё ходить по дну, делая поступательные движения руками, имитируя плавание. Я симулирую плавание в грязной воде, чтобы люди думали, будто я нормальный, здоровый человек. В редких случаях, когда я купался в прозрачной воде – такой фокус уже не прокатывал, поэтому я гордо совершал прогулку по дну, ловя на себе насмешливые взгляды.

Может мне и было бы стрёмно за подобный факт своей жизни, но у меня есть много знакомых, у которых есть проблемы похуже. Один брутальный мужик, который может razdolbat’ хоть целую толпу mudakov – не умеет ездить на велосипеде. Другой теряет сознание, если оказывается на крыше дома. Ему плохо от самого факта. С этим у меня проблем нет, а значит, силы уравниваются. Когда ловлю на себе взгляды подобных людей, то сразу вижу их более серьезные недостатки. Женщина справа у камня – тебе на вид лет тридцать, но ты уже выглядишь, как бесформенная жидкость в пакете. Займись собой. Мужик в плавках – у тебя плешь, пупок наружу, а ещё твой din-don выглядит так, будто надел маленький плащ невидимку. Всё относительно. У кого маленький pisyun, тот вкачивается в умение делать бабки; Кто тупой, тот вкладывается в красоту. Я средний эквивалент, не имеющий перевеса в какую-либо сторону. Даже не знаю, плохо это, или нет. Но в любом случае, пока ты молод, пока Я – молод, то можно изменить всё.

Проходим мимо местного магазинчика. Стоят местные пацаны. Выглядят они самоуверенно, но по-деревенски. Таким дают только местные малолетние дурочки. Они заискивающе смотрят на одногруппниц, но никто из них этого даже не замечает. Забавно. Захожу в этот магазин, покупаю простой воды. Пиво я захватил, но забыть простую воду – непростительно.

Вот мы на пляже. На этом отрезке почти нет людей. Только те самые парни подтянулись. Они запрыгивают в воду начинают выделывать финты. Выглядит это pizdecki жалко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы