Пангапу, или Статуэтка богини Кали

– Могу одолжить на дорогу, – за спиной стоял Йов, и Явар обернулся к нему. Он уже был готов согласиться, но Йов вынул из кармана увесистую пачку денег. Явар никогда не видел такого количества купюр по сто кина. Он молча смотрел на кузена. Йов вынул из пачки несколько купюр зеленоватого цвета – с изображением райской птицы на барабане, корабля, самолета и грузовика. Четыре купюры по сто кина. Явар оторопел. Заработать такие деньги честным путем просто нереально. Значит, о Йове рассказывали правду. Он действительно бандит… Автобус был уже близко.

– Возьми, потом отдашь, – Йов с бескорыстной улыбкой протягивал деньги.

– Нет, спасибо. Я как-нибудь сам, – Явар подхватил сетки с кокосами и быстро пошел. Но не в автобус, а мимо него, вдоль дороги.

– Как знаешь, Явар! – весело крикнул Йов вдогонку. – Береги себя! Если что, ты знаешь, где меня найти…

Эта неприятная встреча оставила осадок в душе Явара. День не задался с самого утра. То ли ему просто не везло сегодня, то ли он сознательно ничего не хотел – в кармане парня не было ни монетки…

У берега стоял небольшой рыбацкий баркас. Четверо рыбаков-папуасов тянули из него огромного марлина. У черного трехметрового гиганта не было сил сопротивляться. «Должно быть, фунтов пятьсот, – подумал Явар. – Вот где настоящие деньги…» Рестораны побережья покупали хищника за бешеные деньги. Но этот заработок парню из Хуанабады был недоступен. Он не мог отойти даже мили от берега – всему виной проклятая морская болезнь. Стыдно, когда потомка рыбаков в третьем колене укачивает, но ничего не поделаешь… В очередной раз проходя мимо полупустого пляжа, Явар увидел красного как рак рыжего белого отдыхающего со своей семьей. Тот поманил его к себе. Его жена и двое детей тоже успели обгореть на знойном тропическом пляже, но плакать они будут вечером, а пока им захотелось кокосовых орехов. Явар достал большой складной нож-наваху и ловко вскрыл четыре кокоса, а рыжий скандинав полез в бумажник за деньгами. Вдруг наш продавец кокосов посмотрел вперед и увидел двух полицейских, которые бежали в его сторону. Не успев взять деньги у покупателя, парень бросил кокосы и во весь опор помчался по берегу. В участок ему никак нельзя, ведь в Хуанабаде больной дядя и брат-калека с семьей. Явар слыл одним из лучших бегунов побережья, и через несколько секунд преследователи превратились в две точки где-то там в другом конце пляжа.

– Убежал от фараонов?

Явар резко обернулся.

– А от меня не сбежишь.

Резкий удар в нос сбил молодого человека с ног. В глазах потемнело и поплыли красные круги.

– Сколько раз говорить, что здесь торгуют мои люди? – перед Яваром, сидящим на песке и сбитым с толку, стоял здоровый толстый папуас с двойным подбородком.

– Если Кука сказал – мое, значит, это его. Понимаешь, щенок?

Второй удар массивного кулака прибил Явара к поверхности земли, будто он попал под пресс.

Полицейские, которые преследовали Явара, уже были неподалеку. Увидев того, кто называл себя Кукой, они остановились. Папуас подмигнул им.

– Мы сами разберемся.

Те только кивнули в ответ и медленно пошли обратно.

– Живи, черномазый… Пошел вон отсюда.

Явар с трудом поднялся и, прихрамывая, поплелся восвояси. Все тело болело, казалось, грудная клетка сломана…

– Я вот что хотел спросить, – Йов закурил и крепко затянулся, выдерживая многозначительную паузу, затем выпустил дым через нос, – ты ведь у нас учился в миссионерской школе, да? Грамотный? – Йов засмеялся всем ртом, в котором не было нескольких зубов.

– Да, так случается.

Явару ничего не оставалось делать, как пойти к Йову. Только сегодня утром он буквально бежал от своего кузена. Но пришлось вернуться к нему в забегаловку. У Рафы заканчивались лекарства, и фельдшер, который раз в две недели приходил в деревню, забрал последние десять кина и сказал, что без лекарств старый рыбак Рафа скоро совсем сляжет и не сможет ходить. Явар не мог этого допустить. Дядя – это единственный, кто остался после отца, его родной брат, такой похожий и такой же добрый. Ради того, чтобы он ходил, Явар пошел на сделку со своей совестью. И вот он тут, в той забегаловке, которая открыла путь в криминал не одному нищему.

Явара насторожил вопрос Йова. Да, он учился в школе у миссионера Андрия Цаплыка. Украинец научил его очень многому, в том числе и игре на фортепиано. Все самое теплое и человечное в жизни связано именно с этим человеком. И если бы он не пропал без вести в джунглях, как знать, может быть, и судьба самого Явара сложилась бы совсем по-другому. Но какое отношение к этому имеет кузен Йов? Что ему надо?

Йов выложил на стол несколько сотен кина.

– Вот аванс.

– Аванс? За что?

– Ты просил одолжить тебе денег. Я не одалживаю никому. Я либо даю просто так, либо за что-то плачу. Просто так ты не возьмешь – ты гордый, и я это ценю. Значит, заработай. Это – аванс. Здесь тысяча кина. Твоему дяде на лечение до самой смерти хватит… – Йов засмеялся. – Хорошо сказано, да? На лечение до самой смерти.

Явар не знал, что ему делать. Шутит Йов или нет. На что он намекает. Что значит – до самой смерти. Парень нервно поежился.