Пани сумасбродка (СИ)

Мои мужья неизменно спрашивали, откуда взялось очередное украшение, но больше всего меня достала Ксения Михайловна, мать моего третьего мужа, Эдуарда.

Дима на каждый мой день рожденья присылал мне букет белых роз, и коробку с очередным колье. Это видела Ксения Михайловна, и закатывала скандал.

- Ты должна вернуть подарок! – кричала она диким голосом, - порядочные женщины не принимают таких дорогих подарков от бывших мужей.

Я очень злилась на Диму, но я очень люблю драгоценности, и отказаться было выше моих сил, к тому же это злило Ксению Михайловну, что мне тоже доставляло определённое удовольствие. Ладно, признаю, я всё-таки стерва. Но мне есть оправдание, она у меня столько крови попила, что это такая ерунда, поддразнить эту старую ведьму.

Вот другое дело, моя последняя свекровь, бабушка моего мужа, Максима. Анфиса Сергеевна добрая, чуткая, и относится ко мне, как к родной внучке, а не как к жене внука.

И мою первую дочку, Василинку, она обожает так же, как и Лизу с Леней, своих родных правнуков, моих двойняшек от Макса. Она чудесный человечек, у нас полная гармония, и мне бы в голову не пришло ей нервы трепать.

Каково отношение к тебе, так и ты отвечаешь, а если тебя постоянно обвиняют в лени, считают недостойной своему чадушку, тут поневоле начинаешь дёргаться.

Когда тебе каждый день твердят, что ты бесталантная, что ты девица облегчённого поведения.

Моя маменька сделала из меня тряпку, а уже потом, когда все достали меня до печёнок, появился железный характер, и недюжинная хватка. Но в то время я молчала, цепко сжав зубы, и терпела нападки. Ксения Михайловна злилась, хотела, чтобы я сидела дома, и занималась мужем. Но я назло ей играла в театре, несколько раз снялась в кино, чем вызвала бурю недовольства. Кино её вообще взбесило, у меня была очень яркая роль, и я стала звездой. Конечно, она потом неделю тарелки била, и просто бесилась.

А теперь всё в моей жизни хорошо, у меня есть любимый человек, который меня ценит, любит, и мне с ним спокойно.

Спокойно, это именно то слово, иначе и не скажешь.

Он-то меня любит, только пожара страсти между нами нет, от страсти я сгораю только рядом с Димой. Только рядом с ним я счастлива, но тут же начинаю страдать, когда приходится находиться вдали от него. И сейчас мне так плохо, кажется, что жизнь рухнула в одночасье, когда я велела ему никогда более не появляться мне на глаза.

А что мне было делать? По его милости Марату, одному моему другу, вкололи какую-то гадость, которая лишила его памяти. Правда, основные навыки восстановились быстро, и он по новой освоил свою профессию, математик-программист, буквально за месяц, но ничего не вспомнил. Видимо, отложенное в подкорке мозга, оно вернулось назад, но ведь восприятие, я не знаю, как это назвать, талант... Тьфу, я окончательно запуталась, короче, он всегда любил математику, и даже без памяти человек остаётся прежним, с прежними пристрастиями. Он по-новой отмечает, что ему нравится, а что нет, и так в данном случае и произошло.

Всю правду мне рассказали другие люди, сотрудники федеральной безопасности, Марат мне ничего сказать не успел. Так же и Богдан, только его убили, а Марат отделался лёгким испугом, абсолютной потерей памяти.

Как же меня это всё достало! Я временно успокоилась, но разгадать Димины тайны всё равно жажду.

- Ты куда-то улетела, - оторвал меня от мыслей Макс, - что с тобой всё время происходит?

- Да всё в порядке, - рассеянно отозвалась я, глядя в окно поезда, - просто муза испарилась.

- Слушай, мне это надоело, - решительно воскликнул Максим, - отдай сюда компьютер.

- Никак не могу, я обещала Генриху, что напишу повестушку, да только ни черта не получается, - раздосадовано воскликнула я.

- Что у тебя там такое? – Макс повернул к себе ноутбук, - несколько не в вашем стиле.

- Да и я понимаю, - дёрнула я плечом, - спрашивала я его, зачем ему это, но вразумительного ответа не получила.

- А большой должна быть повесть?

- Да страниц на пятьдесят, сказал, и очень меня удивил. Не собирается же он её издавать! Вообщем, я ничего не поняла, но с начальством не спорят, сказал, что как-нибудь потом объяснит.

- Понятно, что ничего непонятно, - он вернул мне компьютер, - да закрой ты его пока, чего ты себя мучаешь? Оно само придёт. К какому времени надо?

- Как приедем в Москву.

- У тебя три недели, так что не тушуйся.