Пани сумасбродка (СИ)

- Колье стоимостью в миллиард? – задумчиво проговорила я, - зачем оно мне? Мне денег хватает, спортивный автомобиль мне тоже ни к чему, хотя могу его купить, если очень захочу. А ты « Феррари » хочешь?

- На работу в красной машине, да ещё с открытым верхом, ездить по меньшей мере глупо. Это чистый выпендрёж, к тому же на моей работе не поймут, и ещё уволят, чего доброго. А если дождь? Уж лучше « Ягуар ».

- « Ягуар » хочешь? – не сдержала я улыбки.

- Я « Хаммер » желаю, как у тебя, только чёрный.

Ревнивец! Он ненавидит Димку, просто терпеть не может, накачивает себе мускулы, и машину хочет, как у него.

- Почему именно такой? – ехидно отозвалась я.

- Потому что это круто, - сквозь зубы ответил Максим, - лучше давай займёмся делом. Кстати, я сделал анализ с пальцев Барбары.

- В смысле? Какой анализ?

- Какой анализ эксперт делает? – Макс прищурил глаза, - я определил, что это за вещество было на её пальцах.

- Вот уж не думала, что ты умеешь делать анализ, - удивилась я, - и что вышло?

- Как вы это называете? Что под макияж накладываете? Помню, у мамы был тональный крем, и я им синяк под глазом замазал.

- И что хорошего тебе в школе сказали? – фыркнула я, - наверное, высмеяли.

- Высмеяли, - со вздохом сказал Максим, - а с чего ты взяла, что это было в школе? Впрочем, без разницы. Как эта хрень теперь называется?

- Так и называется, тональник, и он и сейчас есть в продаже. Правда, теперь чаще пользуются основой, на каждого потребителя, так сказать. Тональный крем остался в пережитке.

- Основа, значит, - Макс сцепил пальцы, - ещё были следы пудры с загаром, и розовой помады.

- А какая помада? Нежная, или более интенсивная? – хотела знать я.

- А зачем тебе это? – вытаращил глаза Максим.

- Чтобы хоть приблизительно понять, что представляет собой убийца. Я сейчас объясню, просто существуют кое-какие правила. Редкая блондинка накрасит губы красной помадой, она предпочитает розовый, при чём нежные оттенки. Интенс берут себе шатенки, каштан, брюнетки, рыжие, они берут ярко-розовые, с блеском. Красные, и шоколадные оттенки.

- Значит, нежно-розовую помаду берёт лишь блондинка? – уточнил мой муж.

- В основном, блондинки, - ответила я, поёрзав, - тоже и с косметикой, блондинке дозволены более яркие цвета, а брюнетке сложнее, сине-зелёные тени на восточных выглядят ужасно. Совсем другое дело, бежевые оттенки, и серые, розовато-серые, приглушённые, но последние только для вечера, под соответствующее платье.

- Вот и на что мне это? – в глазах Макса мелькнула усмешка, - думаешь, мне информация, тени к платью, так уж важна?

- Может, и не важна, - спокойно ответствовала я, - но с другой стороны, может, в какой-то момент эта информация тебе нужной окажется?

- В какой момент? – он не сводил с меня глаз.

- Да для расследования, поймаешь какую-нибудь дамочку на вранье. Женщины, в большинстве своём, не ожидают, что нормальный мужчина, не гомосексуалист, разбирается в женских примочках. Она соврёт тебе, а ты её за жабры. Тут и момент неожиданности важен, она в первый момент растеряется. Не мне тебя учить, сам понимаешь.

- Знаешь, в этом что-то такое есть, - на лице Макса заиграла улыбка, - приму к сведению, но вернёмся к нашим баранам, вернее, к нашим убийцам. Предполагаешь, что убийца блондинка?

- Предполагаю, - я вытащила из сумочки сигареты, - но это только предположение, его к делу не пришьёшь. Кстати,

Неонилла была блондинкой?

- Отнюдь, - Макс бросил взгляд на пачку с куревом, - шатенка.

- Видишь? – я вынула сигарету, - я всё больше склоняюсь к мнению, что она тут не при чём, сама стала марионеткой в руках опытного кукловода. Зачем её убили? Думаю, чтобы свалить на неё убийство. Акробатка, циркачка, знакомые о ней расскажут, что она могла влезть в окно купе, такое больше никому не под силу.

- А зачем же её саму убивать? – со стоном воскликнула Максим, - она бы ни за что не оправдалась.

- Чтобы не ляпнула лишнего.

- Да чего она ляпнет? Расскажет, что такая-то наняла её для поездки в Гданьск?

- Конечно, ведь тут же начнут копать.

- Кто до чего докопается? Если бы не история с Машей, мы бы и не заинтересовались этим делом.

- Я бы заинтересовалась, - заверила я его, - я думаю, что пора звонить Марату, а то у меня уже мозг кипит, и любопытство гложет. Есть у меня предположение, что милейшая Александра Олеговна что-то знает, и боится сказать. Думаю, она перемешала правду с ложью, и я сейчас же звоню Марату, - я взяла мобильник, и вызвала своего друга.