Паническая атака

Но очень скоро я понял, что все не так просто. Мой нездоровый интерес рос, креп, делался все более жгучим. Одно из двух: или я мазохист, или тут дело не в «сердце», какая-то тут другая напасть. Второе вероятнее. Вот сидит у меня в загривке эта тянущая тоска, временами поднимаясь вверх по шее, как «вода в сосуде». Мутная, больная вода. При чем здесь перебои мясного мотора? И там и там нервы? Правильно, но это не вся причина, тут еще ковыряться и ковыряться. И пусть это делают специалисты.

На лотке лежали книжки про голодание (ну, по этой части я был уже экипирован: Брэгг, Шелтон, Николаев, Малахов и т. д.), «Очищение печени», «Ешьте, чтобы похудеть», «Стопроцентное зрение», «Дыхательная гимнастика». Фамилия автора мне показалась знакомой, Стрельникова. Взял, полистал. Невзрачная, как-то уж больно дешево выглядящая брошюрка. 15 рублей. Не деньги. Заплатил, сунул в карман с почти отчетливым ощущением, что заниматься этим не буду.

Гомеопат принимал в помещении аптеки — союз более трогательный, чем дружба кошки с собакой. Целитель засел даже не в одном из помещений, а в конце длинного торгового зала, за круглой колонной. Именно так должны были, по моему мнению, выглядеть «птичьи права». Впрочем, одернул я себя, тебе что нужно: лекарь с евроремонтом или с Гиппократовым даром?

Мой возможный спаситель сидел за обшарпанным канцелярским столом старого покроя, откинувшись на спинку стула и сложив руки на пузе. Один глаз прищурен. Второй, впрочем, тоже.

— Рассказывайте.

Я поднял правую руку и похлопал себя по основанию шеи, начиная рассказ про тоску томительную, про погоду-давительницу, настроение предсмертное, сердечную икоту и другое всякое.

— Соли, сосуды, — услышал я в ответ. — Функциональное расстройство. Поправим.

Лекарь набросал несколько букв на листочке и сунул мне, уже скучая.

— Но это обратимо? — малодушно не удержался я от вопроса.

— Ну не ногу же вам отхватило трамваем!

Гомеопатические пальцы бесшумно молотили по столешнице.

И я ушел, заставляя себя радоваться мысли, что доктор так мало мне уделил времени. Был бы я запущенный больной, был бы я безнадежен, тогда бы он, наверно, по-другому себя вел. И взял-то всего сто пятьдесят. Однако что можно вылечить за такие деньги? Пузырьки с «сольвенцием» и «ацидум-С», две коробочки белых сахарных горошин. Неужели это разгрызет мои соли и промоет сосуды? Но я решил, что буду исполнительный больной. Пять капелек на полстакана воды, четыре горошины под язык. И так до нового года. Хватит ли запасов терпения?

Заодно, раз уж все равно ввергся в лечение, я стал пробовать и стрельниковскую гимнастику. Оказалось, ничего йоговского, все просто, по-человечески, шмыгай себе носом и считай шмыги. Каждое упражнение девяносто шесть раз: хочешь — двадцать четыре раза по четыре, хочешь — двенадцать по восемь, а то шесть по шестнадцать. Мне больше подошло последнее, потому что для этого дела устраивался я в кабинете, перед своим книжным стеллажом, в котором было шесть рядов полок. На каждой полке брал на заметку по книжке и, глядя на нее, резко дергал в себя ноздрями воздух. По мнению автора брошюры, должен был в клетки коры головного мозга попадать дополнительный кислород, а также укрепляться сосуды и в головном мозге, и в сердце, и вообще повсюду. Как и все авторы таких руководств, автор обещал многое: отрегулировать процессы возбуждения и торможения, то есть сон, настроение, снять вегетососудистую дистонию — другими словами, успокоить моего «жеребца». Во всем этом я несомненно и срочно нуждался. Смутила меня немного щедрость авторских обещаний, он утверждал, что у тех, кто будет шмыгать регулярно и старательно, пройдет и астма (ну, положим), и эпилепсия (эх, не знал об этом методе Федор Михайлович), и даже импотенция. Но как бы там ни было, каждое утро я капал себе в стакан пять бледных капель и вставал голышом перед стеллажом и отправлялся по маршруту: Виктор Суворов «Аквариум» — Успенский «История византийской империи» — Элиас Канетти «Масса и власть» — двухтомник «Друзья Пушкина» — «Путешествие из Петербурга в Москву» — Мэлори «Смерть Артура».