Паника

– Хезер Линн! – послышался голос. Бум. Удар кулаком по двери. – Спускайся! Спускайся сюда, мне нужно с тобой поговорить.

– Мама, – сказала Лили, как раз когда Хезер обрела голос. Глаза Лили расширились.

– Иди в кровать, Лили, – сказала Хезер. Она тут же проснулась и посмотрела в телефон: 1:13 ночи. В коридоре виднелся небольшой кусочек света из-под двери комнаты Энн. Хезер слышала шорох простынь. Значит, она тоже проснулась.

Продолжался стук и приглушенные крики: «Хезер! Я знаю, что ты здесь. Ты будешь игнорировать собственную мать?» Хезер не нужно было даже походить к двери, чтобы понять, что Криста пьяна.

Свет на крыльце был включен. Когда она открыла дверь, ее мама стояла, приложив одну руку к глазам, будто закрываясь от солнца. Выглядела она ужасно. Ее волосы вились, у футболки был такой глубокий вырез, что Хезер видела все морщины на ее декольте и белые полумесяцы от бикини, джинсы с пятнами, огромные каблуки. Ей было тяжело стоять на одном месте, и она делала небольшие шажки, чтобы сохранять равновесие.

– Какого черта ты тут делаешь?

– Что я здесь делаю? – ее язык заплетался. – А ты-то что здесь делаешь?

– Уходи. – Хезер шагнула на крыльцо, обнимая себя. – Ты не имеешь права приходить сюда. Не имеешь права приходить сюда в таком виде.

– Права? У меня на все есть право. – Криста сделала неуверенный шаг вперед, пытаясь пройти мимо Хезер. Но та загородила ей путь, впервые радуясь своему преимуществу в росте. Криста начала кричать: – Лили! Лили Энн! Где ты, малышка?

– Прекрати. – Хезер попыталась схватить Кристу за плечи, но та отшатнулась от нее, ударяя ее по руке.

– Что происходит? – Позади них возникла Энн, моргая. На ней был старый халат. – Хезер, все в порядке?

– Ты! – Криста сделала два шага перед Хезер, прежде чем та успела ее остановить. – Ты украла моих деточек! – Она покачивалась на каблуках. – Ты чертова стерва, я тебя…

– Мама, перестань! – Хезер крепко себя обняла, стараясь не показывать эмоции и избежать скандала.

Энн сказала:

– Ладно, давайте успокоимся, давайте все успокоимся. – Ее руки были подняты вверх, будто она пыталась утихомирить Кристу.

– Мне не нужно успокаиваться…

– Мама, прекрати!

– Уйди с дороги…

– Успокойтесь, успокойтесь.

Затем из темноты послышался чей-то голос:

– В чем дело? – Фонарик включился тогда же, когда выключился свет на крыльце. Он подсветил их все по очереди, как указующий перст. Из темноты кто-то вышел, поднялся по лестнице, когда свет на крыльце, реагируя на движение, снова включился. Все остальные тут же замерли. Хезер забыла, что в лесу была припаркована патрульная машина. Полицейский часто моргал, будто только что проснулся.

– Дело в том, – начала Криста, – что у этой женщины мои деточки. Она их украла.

Полицейский ритмично двигал челюстью, будто бы жевал жвачку. Он перевел взгляд с Кристы на Хезер, затем на Энн, потом снова на Кристу. Его челюсть двигала влево-вправо. Хезер задержала дыхание.

– Это ваша машина, мадам? – наконец сказал он, махнув головой в сторону машины Кристы.

Криста посмотрела туда. Затем снова на него. В ее глазах что-то вспыхнуло.

– Да, и что?

Он по-прежнему жевал, глядя на нее.

– Официально разрешенный показатель – 0,08 промилле[49].

– Я не пьяна. – Криста начала повышать голос. – Я такая же трезвая, как и вы.

– Не возражаете, если мы отойдем ненадолго?

Хезер была готова обнять его и поблагодарить. Она хотела все ему объяснить, но у нее в горле встал ком.

– Я возражаю. – Криста отошла в сторону от копа, когда тот шагнул к ней. Она чуть не споткнулась об один из цветочных горшков. Коп взял ее за локоть. Она попыталась сбросить его руку.

– Мадам, пожалуйста. Не могли бы вы пройти сюда…

– Отпусти меня.

Хезер наблюдала за происходящим будто бы в замедленной съемке. Раздался шум и крики. Криста трясла рукой, поднося кулаки к лицу офицера. Удар будто увеличился в несколько раз, затем гул, шум.

А потом время снова ускорилось, и коп выкручивал руки Кристы у нее за спиной, пока она сопротивлялась и извивалась, как животное.

– Вы заключаетесь под арест за нападение на полицейского…

– Опусти меня.

– У вас есть право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

На Кристу надели наручники. Хезер не знала, радоваться или бояться. Возможно, и то и другое. Криста по-прежнему орала на полицейского, который увел ее с крыльца в сторону патрульной машины. Она звала Лили, кричала о своих правах. Затем она оказалась в машине, за ней закрылась дверь, и наступила тишина, не считая шума двигателя и шороха гравия, когда коп прошел на водительское сиденье. Вспышка фар. Затем опять темнота. На крыльце снова выключился свет.

Хезер трясло. Когда она, наконец, смогла заговорить, единственное, что она сказала, это:

– Ненавижу ее. – Затем еще раз: – Ненавижу.

– Пойдем, милая. – Энн положила руку Хезер на плечи. – Пойдем внутрь.