Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта

В 1967 году композицию "Dirty Old Man" включил в свой репертуар еще не слишком известный на тот момент Дэвид Боуи – в своих первых интервью он не скупился на похвалы The Fugs. Более того, кто-то рассказывал Эду Сандерсу, что даже The Beatles, вдохновившись 10-минутной "Virgin Forest", решили попробовать более развернутые формы на композиции "A Day In The Life". Тем не менее в тогдашнем Лондоне жили и творили музыканты, попавшие под куда более сильное влияние The Fugs. В 1965 году на первый альбом группы наткнулся Мик Фаррен, лидер никому не известной, асоциально-амузыкальной группы The Social Deviants. По словам Мика, он ощутил, что «мы не одни. По другую сторону океана, в глубинах нью-йоркского Нижнего Ист-Сайда, трое поэтов, которым медведь наступил на ухо… были на шаг впереди нас, стряпая свои собственные психованные тексты и накладывая их на такое же примитивное сопровождение…»^[33]. Для Фаррена знакомство с творчеством The Fugs было важнейшим толчком к написанию собственных песен.

Много лет спустя критики находили пошлую сатиру и сардонический юмор The Fugs достойными лучших пластинок Dead Kennedys, однако для 1966 года это стало неслыханной дерзостью. Удивительным было не только то, что фирма ESP-Disk выпустила их второй альбом в свет практически без купюр («ретушированию» подверглось только одно слово на песне "Doin’ All Right"), но и то, что безымянный альбом The Fugs даже умудрился попасть в Топ-100 американского хит-парада – на 95-е место. Эд Сандерс с удовлетворением отмечал, что их вредительский опус опередил в чарте даже сборник хитов популярной вокальной группы Martha and the Vandellas.

Рассуждая о привлекательности музыки The Fugs для массового слушателя, следует отметить, что, несмотря на все свои агрессивные тексты, а также возросшее техническое мастерство, группа не предпринимала каких-либо попыток выразить недовольство музыкальными средствами: аранжировки всех песен были довольно гладкими, а немногочисленные гитарные соло – традиционными и безобидными. Все это, конечно, не касалось авангардной "Virgin Forest", но она задумывалась скорее как арт-продукт, нежели как средство атаки на обывателя.

The Fugs купаются в лучах славы

Параллельно с работой в студии группа продолжала активно давать представления. На сцене театра «Астор Плейс» ансамбль оттачивал свое исполнительское мастерство. Басист Джон Андерсон рассказывал о типичной программе того времени: «На протяжении всего концерта Сандерс выступал с монологами, делал разнообразные комментарии, представлял участников, песни и общался со зрителями. Тули устраивал переодевания и пантомимы. Кен Вивер изображал гнусных персонажей вроде ханыги с Бауэри или педика с Таймс-сквер, а Эд выступал в роли Дэвида Фрикблева, который брал у них интервью для прессы» ^[34]. Упомянутые пантомимы были важной частью концертов. В интервью музыкальному исследователю Ричи Унтербергеру Тули рассказывал о том, как выглядели эти сценки: «По сути мы были театром, понимаете. Эд считал, что в театре мне не следует много петь, поэтому я начал разыгрывать пантомимы. Я придумал сценический номер для каждой песни […]. Самый продвинутый из них был для "Kill For Peace". Эд пел эту песню, хотя она моя […]. Я выходил в роли [американского] солдата, который потерялся где-то во вьетнамских джунглях, на мне был рваный мундир цвета хаки. У меня был автомат, а на голове – большой шлем, такой носили морские стрелки. Очень большой шлем с защитными наушниками. Он похож на средневековый рыцарский шлем. В процессе песни я обнаруживал лежащего вьетнамского ребенка, малыша. Это была кукла без одежды и без одной ноги. Я ее поднимал, баюкал, а у меня был здоровенный леденец в шоколаде. Я предлагал этот леденец мертвому ребенку. А Эд в это время пел песню. Поскольку ребенок не реагировал не леденец, я силой вонзал его ребенку в рот, и вся публика тут же выла "Уууух!". Затем у меня сносило крышу, я начинал бегать по сцене, и мой американский шлем сваливался. А под ним у меня был настоящий немецкий шлем времен Второй мировой, моментально узнаваемый. Я понимал, что произошло, и убегал со сцены»^[35].