Панк-Рок: устная история

Я искренне считаю, что все, что люди слушали, когда они были детьми, остается с ними навсегда. Я был избалован группами Move, Kinks, Who и Small Faces.[27] Это была поп-музыка, но, черт побери, они писали собственные мелодии, они были вульгарны, и они могли играть живьем. И они не были красавчиками – большинство из них были опасными психами. Откуда могли бы сейчас появиться такие люди, интересно знать, при нынешнем режиме, при этих «Х-Факторах» и рекорд-компаниях? У нас никогда не появится Crazy World Of Arthur Brown! Никто нынче не выйдет на сцену с горящими волосами, распевая «я бог адского пламени!» Это трагедия для каждого молодого меломана. Такого уже не случится.

Гитлер начал заниматься политикой, потому что никто не воспринимал его как художника. «Я – гений. Ну, бля, подождите, я вам теперь устрою…» Вот как поступают ненормальные.

Я отрастил длинные, насколько возможно, волосы, и у меня была кожаная куртка, а в конечном счете появился и мотоцикл, и мы дрались с модами время от времени. Разок, в Дримленд, в Маргейт, все было очень серьезно.[28] Я не большой фанат кулачных боев и я также не был очень хорош, когда дело доходило до снятия головки цилиндра! Масло было повсюду… На помощь!

Глен Мэтлок:

Мне было шестнадцать, когда я начал ходить на концерты. Одним из первых концертов, куда я пошел, был бесплатный концерт в Гайд-парке, когда хедлайнерами выступали Grand Funk Railroad, но я на них не остался. Я пришел посмотреть на Humble Pie, которые их поддерживали, вместе со 100 000 других зрителей. Все ушли после двух или трех песен Grand Funk Railroad. Они были слишком разрекламированы.[29]

Тони Джеймс:

Я ходил на бесплатные фестивали в Гайд-парке. Я видел такие группы, как Grand Funk Railroad, Canned Heat. Мик тоже ходил на все эти концерты, хотя в то время мы друг друга не знали. Мик и я, мы оба помним, как увидели Ника Кента на одном из этих концертов и думали о нем как об иконе, потому что мы читали Sounds и NME в то время. Вокруг этих газет возникла большая культура. Я читал статьи таких журналистов, как Ник Кент и Пит Эрскин, этих великих писателей, полностью сформировавших поколение. Культ NME многое значил в наших жизнях.

Мик Джонс:

Это были славные деньки. Когда группы приезжали в какой-нибудь ночной клуб типа «Трамп» в Уэст-Энде, мы поджидали их снаружи, а потом пытались проскочить внутрь с ними. Нас частенько выпроваживали, но однажды мы проскользнули вместе со Stones, прямо за Билли Престоном.

Когда Stones играли в Гайд-парке, есть фото, сделанное кем-то из газеты Daily Mirror или еще какой-то, на котором я могу выделить себя в толпе. Гай Стивенс был на сцене.[30] Я потратил целый день на то, чтобы протиснуться в первый ряд, пока не уперся в ограждение. Я был в двух футах от сцены, и на меня посыпалось множество бабочек, которые не смогли выжить.[31] Во время исполнения «Sympathy For the Devil» на сцену вышло множество африканских барабанщиков. Это было потрясающе.

Джин Октобер (Chelsea: вокал):

Когда мне было семнадцать, я ходил в ночные клубы в Уэст-Энде под «черными бомберами» и «синенькими».[32] В тех клубах обычно был только музыкальный автомат в углу, а в этих автоматах не было ничего, кроме Tamla Motown. Я видел Stones в Гайд-парке – мы целую ночь протанцевали в клубе, а потом кто-то сказал: «Стоунз играют бесплатно». Там собралось очень много народу. Мы пришли туда, и это было просто здорово. Они только что выпустили «Honky Tonk Woman». Помню, за несколько дней до этого мне сказали, что бедняга Брайан умер, и это было ужасно, потому что именно Брайан был настоящим Stones.

Чарли Харпер:

Мы собрали нашу первую группу где-то в 1970-м – мы играли рок и r'n'b. Мне всегда нравились вещи с Западного побережья – я знаю, что Кэптен Сенсибл в восторге от музыки типа Nuggets.[33] Я играл тогда в нескольких разных группах. Некоторые были очень странными. Я даже играл в группе с духовой секцией. Нас вроде как даже заметили на Олд Кент Роуд. Мы были бы очень популярными, но духовая секция вся ушла в университет, вокалист заключил контракт, ну вот, собственно, и все. В той группе я играл на бас-гитаре.

Еще у меня была группа под названием Charlie Harper's Free Press. Это была практически хипповая группа и немножко r'n'b. У барабанщика была подружка, игравшая на скрипке. У нас был заключительный номер, называвшийся «Willie the Pimp», а еще мы играли кое-что из Бифхарта, например, «Electricity». Вещь U.K. Subs «I Live In A Car» происходит из середины семидесятых. Когда Subs стали популярными в эру панка, кто-то из NME сказал: «Эта музыка пошла от Sex Pistols». Но на самом деле наши вещи вышли из Kinks, Заппы, и Бифхарта. Это была позиция – настоящее панковское отношение.

Пенни Рембо: