Панктаун

Биение музыки нарастало до тех пор, пока он не распахнул металлическую дверь и оно не взорвалось ему в лицо, словно мина на растяжке. Сгорбленные спины у стойки бара, на бильярдном столе — тучная обнаженная женщина, медленно вращающая бедрами в танце. Джонс кинул лишь взгляд на ее огромные груди, кружащиеся в задымленном полумраке, словно планеты, — Выращенные Завода не имели сексуальных желаний, среди них даже не было женщин.

За угловым столиком сидел молодой мужчина с огненно-рыжими волосами — такой цвет от природы встречается нечасто. Он улыбнулся и слегка взмахнул рукой. Джонс направился к нему, на ходу снимая очки. Он посмотрел на руки мужчины, лежащие на столе, — может, он прятал пистолет под газетой?

Волосы человека были длинными и жирными, а борода — грязной и неаккуратной, но у него были приятные черты лица и дружелюбный голос.

— Рад, что ты решился прийти. Я — Нэвин Парр. — Они пожали друг другу руки. — Присаживайся. Выпьешь?

— Кофе.

Мужчина помахал официантке, и она принесла им два кофе. Рожденный тоже не стал притуплять свои чувства алкоголем, отметил про себя Джонс.

— Так как ты познакомился с моим другом Мудрингом? — спросил Рожденный, поднимая свою надтреснутую кружку, чтобы сделать осторожный глоток.

— На улице. Он дал мне денег на еду в обмен на небольшую услугу.

— И теперь ты иногда таскаешь для него наркоту. А иногда хранишь у себя пару-другую паленых пушек.

Насупив брови, Джонс уставился на свои руки в перчатках, сплетенные, словно спаривающиеся тарантулы.

— Я разочарован. Я полагал, что Мудринг будет более сдержан в своих словах.

— Пожалуйста, не злись на него. Я же тебе сказал — мы старые приятели. Ладно, в общем… Мне называть тебя мистер Джонс? — Парр широко улыбнулся. — Магниевый? Или просто Маг?

— Все эти имена одинаково бессмысленны.

— Ну, мне раньше как-то не приходилось общаться с Выращенными.

— Мы предпочитаем «тень».

— Замечательно. Мистер Тень. Так сколько тебе?

— Пять.

— Для пятилетнего ты очень даже смышленый.

— Дело в длинноцепочечных молекулах закодированной памяти, вживленных в мозг. Я знал свою работу еще до того, как выбрался из бака.

— Разумеется. Значит, пять? Это, кажется, тот самый возраст, в котором вас замещают, верно? Говорят, в этом возрасте вы начинаете наглеть… Выходить из-под контроля. Ты ведь поэтому и сбежал с Завода, так ведь? Ты знал, что твое время на исходе.

— Да. Я знал, что меня ждет. За два дня из моей бригады убрали девять Выращенных. Все они были моими ровесниками. Надзиратель сказал мне, чтобы я не беспокоился, но я знал…

— Выбрасывают подпорченное мясо. Заменяют его свежим. Их ведь убивают, верно? Старых Выращенных. Их сжигают.

— Да.

— Я слышал, при побеге ты убил двоих. Двоих настоящих людей.

— Мудринг очень разговорчив.

— Дело не только в нем. Ты убил двух человек. Я слышал, тебя ищут. Называют тебя «горячей головой» из-за твоей тату. Можно на нее поглядеть?

— Не слишком-то разумно делать это на людях, верно?

— Ты тут не единственный беглый клон, но ты прав — наше дело требует осмотрительности. Просто я люблю татуировки — у меня и у самого есть. Видишь? — Он закатал рукав, обнажив темную массу, которую Джонс удостоил лишь беглым взглядом. — Я слышал, что они как следует отрываются на ваших тату. Должно быть, кому-то это в кайф.

— Татуировками занимаются роботы. Они просто получают доступ к файлам со стандартными рисунками. В большинстве случаев они не имеют никакого отношения к нашим функциям или избранным для нас именам. Они служат исключительно для нашей идентификации и, возможно, для развлечения наших коллег-людей. Полагаю, это радует их глаз.

— Им не удается тебя изловить, но ты все еще живешь в этом районе, поблизости от Завода. Ты, должно быть, умеешь быть незаметным. Это полезное качество. Так где ты ночуешь?

— Это тебя не касается. Когда я тебе понадоблюсь, оставь сообщение Мудрингу. При нашей встрече он мне его передаст. Мудрингу тоже ни к чему знать, где я живу.

— Мудринг — он твой друг, или это просто бизнес?

— У меня нет друзей.

— Паршиво. Думаю, ты и я могли бы стать друзьями.

— Ты же не имеешь понятия о том, что это для меня значит. Так почему ты выбрал меня? Из-за того, что я Выращенный? А если и так, то по какой причине?

— Повторюсь… Из-за того что ты убил двоих людей при побеге с Завода. Я знаю, что ты сможешь убить еще раз, если дать тебе верный стимул.

— Рад, что мы до этого добрались. И каков мой стимул?

— Пятьсот мьюнитов.

— За убийство? Что-то дешево.

— Только не для Выращенного, за свою жизнь не заработавшего ни монеты. Не для Выращенного, живущего на улице.

— Так кого мне нужно убить?