Паноптикум Города Пражского

Пенсия - отличная штука, если хотите знать, - сказал он, выписывая рецепт. - Вот, возьмите это и старательно принимайте. Правда, это вам не поможет, и не надейтесь, потому что никакие таблетки вам не помогут, это вам ясно?

Ясно, пан доктор.

Доктор коротко рассмеялся и пригладил свой седой ежик:

- А теперь, Соуграда, я вам кое-что скажу, но только между нами. Вы знаете, что я буду делать, когда окажусь на пенсии? Буду учиться! Начну изучать тропические болезни... Глупо, да? Тропические болезни у пльзеньских полицейских! Но еще мальчиком я рвался в Африку, на тихоокеанские острова, в азиатские джунгли... Тоже глупости, верно, ведь очутился я в конце концов здесь, в Пльзени. А вы, Соуграда? У вас никогда не было своей большой мечты?

Тот покачал головой:

- Нет... Правда, была одна, пан доктор, но она у меня не сбылась. Я мечтал расследовать серьезные дела. А вместо того сидел в Бюро находок да иногда наведывался на вокзал и ловил карманников.

- Ну и? Зато теперь вы можете представлять себе, что работаете в бригаде расследования убийств.

- А я в ней однажды работал!

- Ну и как, успешно?

- Нет, пан доктор. Это было то нераскрытое убийство в Штяглавицах, если изволите помнить.

Доктор ненадолго задумался:

- Ах да, женщина! Убита молотком, двумя ударами по затылку. А убийца...

- Убийцу мы не нашли... то есть что значит "мы". Я через неделю из группы выбыл, потому что из больницы вернулся Брожик, а тот не любил советов со стороны. Но и у него ничего не вышло. Так что, видите, в большом деле я участвовал только раз - и еще осрамился при этом.

Доктор бросил на Соуграду быстрый взгляд и встал:

- Что значит "осрамился"? Нераскрытое убийство? Да будь я на пенсии, я бы, пожалуй, именно этим и занялся. Просто так, от нечего делать. Я знаю, что вы, Соуграда, этого убийцу не поймаете, может, его уже и в живых нет, мало ли что может случиться за два года. Но разве о том речь, ведь это же не всерьез! Ведь это же игра... Попытайтесь!

- Спасибо, пан доктор, желаю вам здоровья!

- Вам я этого, Соуграда, пожелать не могу, потому что вы здоровы как бык!

Доктор Румпрехт умел найти нужное слово в нужный момент. Соуграда даже улыбаться начал, спускаясь по лестнице.

Ну а теперь он идет по этим Штяглавицам и приближается к тому самому домику, в котором тогда случилось убийство; интересно, кто там теперь живет, у той женщины никаких близких родственников не было... Со двора донесся чей-то голос, он заглянул поверх дощатых ворот и увидел молодого человека, который водил по двору косолапого карапуза. Ну вот, снова жизнь!

- Когда я был здесь в последний раз, тут была только смерть.

- Игра, сказал доктор. Ну ладно, значит, начинаем игру.

Хотя нет, вообще-то она началась раньше, еще дома, когда он снова обстоятельно перебрал все факты и снова возмутился, как неразумно тогда Брожик спешил с расследованием. Или, может, главная ошибка заключалась в том, что Брожик упорно подозревал какого-то троюродного племянника убитой, который в конце концов доказал свое алиби?

Нераскрытые дела - вещь неприятная, никто этим не хвастается. Брожик, правда, говорил тогда, что время все прояснит, но, как видим, ничего не прояснилось.

- Читаешь? Вот и хорошо, читай себе на здоровье, - говорила жена, когда пан Соуграда сидел дома над протоколами, которые ему одолжили в полиции по старому знакомству.

Если б он стал курить или, скажем, пить, она бы и это одобрила с таким же энтузиазмом. Хорошая у меня жена, лучшей мне бы и не найти. Радуется, что я уже больше не гляжу в пустоту, а по ночам сплю.

С каким удовольствием рылся он в этих бумагах... Глянь-ка, а ведь этот рапорт писал я. Допрос соседки Отагаловой из дома № 34...

Перечитывая свой старый рапорт, Соуграда понял, что тот допрос тогда далеко еще не кончился. Вспомнил, что приложил тогда к протоколу записку о том, что вышеупомянутую соседку следует допросить еще раз... Но, видно, Брожик этого не сделал. Или сделал, но ничего нового не узнал.

Доктору легко говорить: чтобы убить время, займитесь, мол, этой старой историей. Если снова ею заняться, нужно бы еще раз допросить эту женщину. Но об этом и думать смешно, кто же позволит пенсионеру кого-нибудь допрашивать?

Он стоял перед домом № 34 в Штяглавицах и пытался поднять щеколду калитки.

Нет, это не допрос, а просто разговор. Разве нельзя пенсионеру заглянуть через пару лет и побеседовать с соседкой, которая знала убитую? Ведь это всего лишь игра.

Щеколда поддалась, калитка распахнулась. Под сараем заливисто залаяла собака. Женский голос прикрикнул на нее, а затем на порог вышла сама хозяйка дома.

- Пани Отагалова, если не ошибаюсь... Я у вас был, когда случилась эта история с соседкой... Я из полиции.

Хозяйка еле заметно нахмурилась.

- Теперь-то я уже не в полиции, - через силу улыбнулся пан Соуграда. - Я уже на пенсии. Хотелось с вами просто так потолковать.

- Я тогда рассказала, что знала, - строго ответила хозяйка.

- Это мне известно.

Они все допытывались про племянника, которого посадили, а потом опять выпустили. А того, кто это сделал, так и не нашли?

- Нет, пани, не нашли.