Паноптикум. Книга первая. Крах

В углу т-визора появились слайды, на которых были изображены обгоревшие тела, разбросанные по выжженному салону электромобиля. Профиль главы Спектрата сменился панорамой зрительного зала телешоу, в котором послышались всхлипывания и реплики, наполненные самыми жуткими проклятиями в адрес беглецов. Кирк Норман, открыв рот, осуждающе качал головой из стороны в сторону. Видеоряд сменился изображением Алана Филипса, который немигающим взором смотрел в объектив.

— По роду своей службы я лично знал полковника Орокина. Но, признаться честно, я ничему не удивляюсь. Император Мартин Вуд поистине был Храбрым, но, к сожалению, весьма неосмотрительным в отношениях, за что и поплатился жизнью, доверившись Николасу Вайсу и Уэйну Орокину. А ведь при легендарной битве за Сан — Паулу именно Мартин Храбрый спас жизнь этому предателю… Враг настолько коварен, что только общими усилиями граждан мы сможем остановить нарастающую угрозу. Помните, патриоты, национал-предатели находятся среди вас, поэтому будьте бдительны и о малейших подозрениях сообщайте в тайную канцелярию Спектрата.

— Спасибо, Алан, мы очень надеемся на вас, — подытожил Кирк Норман, на котором сфокусировалась студийная камера.

Ещё минут десять публика эмоционально обсуждала произошедшее, после чего ведущий обратился к зрителям:

— Если вы знаете о местонахождении беглецов, прошу вас немедленно сообщить об этом по телефону, указанному на экране. Вознаграждение гарантируется…

Выпучив глаза, Эммануил, недолго думая, подскочил с дивана. Схватив с полки потертый интегратор, он, поглядывая на экран, судорожно набрал указанные цифры.

— Канцелярия Спектрата слушает, — услышал он мягкий женский голос.

— Я хочу сообщить о местонахождении полковника Уэйна Орокина, — прерывисто дыша, произнес Джанаротти.

— Одну минуту, соединяю вас с оперативным отделом…

Нет, не обгоревшие тела, показанные на всю страну, заставили Эммануила ужаснуться и пересмотреть свои отношения с полковником. За свою жизнь он видел вещи и пострашнее. А что он действительно не видел в своей жизни, так это шестизначную сумму на своём депозите, которую обещало государство за поимку преступника № 1…

* * *

Пока информационное пространство метрополии гудело о предательстве полковника Орокина, которого всё же схватили и поместили в центральную тюрьму Спектрата, маэстро Фридрих Штоль доедал сытный ужин, приготовленный ему женой. Находясь в своём роскошном пентхаусе, он, встав из— за стола, проследовал в свой рабочий кабинет. «Как быстро меняется политическая конъюнктура…» — подумал про себя Штоль, присаживаясь возле камина. Ему следовало в срочном порядке переписать оперу «Буревестник», добавив туда ещё одного злодея — полковника Орокина…

Глава 8. Золотой теленок

Томас ДиАнжело стоял в душном железном тамбуре «Левиафана», окруженный такими же, как и он, заключенными. Загудели механизмы корабля, запустив в движение огромные шестеренки. Отсек открылся, впуская внутрь «Левиафана» свежий воздух и оглушающий лай собак.

— Так, шлюшки, — Томас услышал хриплый голос, но не видел его обладателя, — похватали свои косметички и на выход по белой дорожке. Шаг за границы будет расцениваться как попытка к побегу… Пошли, живее…

Томас вслед за толпой двинулся к выходу. Спрыгнув на гравий, он побежал по одной из белых дорожек настолько быстро, насколько позволяли кандалы. Выстроившись в колонну, заключённые хмуро разглядывали мрачный карьер, чьи стены отвесно возвышались над ними, словно плаха государственного палача. Многие из них понимали, что это мрачное место станет для кого — то последним пристанищем, чьи останки поглотит никогда не затухающая печь местного крематория.

Когда подошла очередь ДиАнжело, к нему приблизился охранник и просканировал его кандалы. Получив персональные данные обладателя, он перенес их на ошейник и закрепил металлический обруч на шее Томаса. Сняв кандалы, сотрудник тюрьмы вручил ДиАнжело комплект оранжевой робы, после чего приказал следовать к другому охраннику, который стоял на большом плацу, расставляя заключенных в шеренги. Плац был огорожен какими-то клетками, в которых кое-где сидели местные заключенные, одетые в оранжевые робы. Собаки, привязанные по периметру плаца, лязгали зубами и исступлённо лаяли, брызгая слюной. Оказавшись в длинной шеренге, Томас стал наблюдать, как плац постепенно заполняется заключенными.

Когда места почти не осталось, отсек «Левиафана» закрылся. Перед шеренгами выстроенных арестантов появился коренастый человек в возрасте. На его лице отсутствовал нос, а лейкопластырь, налепленный на носовую пазуху, делал его похожим на мифического орка.

— Если кому — то здесь ещё неизвестно, кто я, а кто вы, — начал свою речь этот человек, важно расхаживая вдоль шеренг, — то поясняю… Я — главный надзиратель и обращаться вы будете ко мне «гражданин начальник». Иного я не потерплю. Теперь перейдем к вопросу о том, кем являетесь вы, справедливо признанные нашим великим государством преступниками…