Паноптикум. Книга первая. Крах

Чжэн отмечал, будто по ощущениям пребывает в какой-то иной реальности, в которой его настоящие познания об окружающем мире лежали далеко за гранью представлений «прежнего» Шао, да и вообще, любого представителя Homo sapiens.[11] Внезапно появляющиеся в его голове «новые знания» касались абсолютно всего — начиная от выявления ошибок в ряде фундаментальных теорий, на которых строилась вся современная физика, заканчивая ясными представлениями о наличии во вселенной разумной и сверхразумной жизни, к которой он имел какое — то непосредственное отношение, что, впрочем, удивляло его ещё больше.

Но к тому времени, когда Шао, спустя полгода вынужденного заключения, всё же был освобожден решением врачебной коллегии ковчега, он уже был совершенно другим. От прежнего Шао Чжэна осталось лишь имя и горсть тех знаний, которыми обладал его интеллект. И самое главное — таинственный оккупант, подавивший личность Шао, чётко представлял то, что ему следует делать дальше…

* * *

После его освобождения, люди сторонились Шао, ограничиваясь при встрече лишь кивком головы и натянутыми улыбками. Они не понимали, как можно было выжить целый год в том аду, в который превратилась поверхность планеты. Чжэну был выделен отдельный жилой бокс взамен прежнего, так как названная жена Шао — Лифен, посчитав супруга мертвым, заняла его площадь, избавившись перед этим от вещей мужа и его кота Байши.

На новом месте Шао посетила Джия Ли, которая с немного виноватым видом пустилась в какие — то странные рассуждения о том, почему она не навещала Чжэна в те полгода, когда его содержали в психиатрическом отделении лазарета ковчега. Не забыла она рассказать и о свадьбе с пожилым профессором Хэй Ши, который сделал ей предложение около года тому назад. Жадно ища во взгляде Шао признаки презрения, Джия, к своему удивлению, услышала лишь слова поддержки её новому брачному союзу «с самым уважаемым человеком, который, бесспорно, заслуживал такую прекрасную женщину, как Джия». Только лишь улыбка Шао как бы намекала на то, что всё сказанное есть не что иное как ирония. Но намек был настолько неявным, что сама Джия склонилась к мысли о том, что она так мало знала этого замечательного человека. Не было ни сцен ревности, ни романтики с её горячими слезами и обещаниями пожизненной любви. Был лишь весьма любезный Шао, который, проводив её до ближайшего лифта, пообещал прислать Джии открытку на годовщину их с профессором свадьбы.

Со временем, не заметив в поведении Чжэна ничего подозрительного, население ковчега всё же его приняло. Работая в лабораториях инжинирингового комплекса, он приступил к реализации своего плана, временной интервал которого составлял несколько сотен лет. Для его реализации ему нужна была власть как над людьми, так и над временем.

Обладая знаниями, недоступными обычному человеку, Шао начал зарабатывать свой научный капитал, воплощая революционные идеи в технической сфере. Улучшив свойства тягового луча, он спроектировал машину — геотриммер, которая впоследствии позволила обитателям ковчега существенно расширить своё жизненное подземное пространство. Огромные паукообразные механизмы, извлекавшие породу из — под земли, вытаскивали её на поверхность через технические лунки — ходы, создавая тем самым новые полезные площади.

Помимо очевидной пользы для общества, технология геотриммера сделала Шао весьма весомым его членом, которому, по специальному решению Президиума, предоставлялись все возможные ресурсы. Подмяв под себя бюрократию, Шао добился того, чтобы ему полностью выделили новый, созданный его геотриммерами двадцать восьмой этаж под его собственную лабораторию. Там, втайне от всех, в условиях крайней ограниченности ресурсами на протяжении десятков лет, Чжэн разработал ряд технологий, одной из которых стал диффузионный репликатор.

В возрасте девяноста лет Шао не только был избран главою Президиума, но и создал то, к чему шёл все эти годы — машину, позволяющую его создателю переселять свой разум в другое человеческое тело, полностью подавляя прежнего хозяина. Но процесс подавления был весьма болезненным и неоднозначным, поэтому тот, кто прятался за личиной Шао, ещё двадцать лет назад, прозорливо предвидя будущее, поместил пятьдесят эмбрионов из фонда ковчега в инкубаторы искусственного роста. Полученные тела — все, кроме одного, послужили биологическим материалом для создания репликантов — человекоподобных роботов. Оставшееся тело молодого мужчины, пребывающее в «состоянии растениеподобного роста», было выбрано для новой реинкарнации вследствие того, что тело самого Шао Чжэна, ограниченное временем, уже изрядно состарилось.