Панорама Времен

— А почему вы пришли сюда? Сейчас магазины уже открыты. А дальше по дороге есть ферма, где можно купить молоко.

— Леди, что вы, право! Негоже вам заставлять меня шагать несколько миль, когда малыши ждут завтрака. Да я верну вам это молоко. Вы мне не верите?

"Непонятно, — подумала Марджори, — отчего бы ей не обратиться к таким же, как она. В двух шагах от этой фермы муниципалитет построил несколько небольших домиков для них”.

— Очень жаль, но у меня нет лишнего молока. Они постояли так некоторое время, глядя друг на друга. Затем женщина развернулась в сторону кустарника.

— Поди сюда. Рог, — позвала она. Из кустарника вышел высокий мрачный мужчина, тащивший за руку малыша. Марджори изо всех сил пыталась оставаться спокойной. Она стояла не двигаясь, слегка откинув назад голову, всем своим видом стараясь показать, что хозяйкой положения является именно она. Шаркая ногами, мужчина подошел и встал рядом с женщиной. Ноздри Марджори брезгливо дрогнули, она уловила запах пота и дыма. Видно, одежду он приобрел в разных местах: матерчатая кепка, длинный полосатый студенческий шарф, шерстяные перчатки, из которых вылезали пальцы, пара весьма забавных голубых сандалий — подошва одной оторвалась и громко шлепала по земле, — непомерно широкие брюки, на несколько дюймов короче, чем обычно принято, и густо расшитый жилет под старой и пыльной вельветовой курткой. Вероятно, он был ровесник Марджори, но выглядел старше по крайней мере лет на десять: грубые черты лица, глубоко посаженные глаза, а щеки и подбородок покрыты щетиной семидневной давности. Она понимала, как сильно отличалась от них: полноватая, с пышными свежевымытыми короткими волосами, с защищенной кремами и лосьонами кожей, в “старой”, как она называла, одежде для работы в саду — мягкая шерстяная юбка и свитер ручной вязки, поверх которого был накинут жакет из овчины.

— Вы думаете, мы поверим, что в вашем доме нет молока, леди? — прорычал мужчина.

— Я этого не говорила, — ответила Марджори. — У нас достаточно молока для себя. В домах по соседству вы, конечно, можете найти молоко, но я бы вам посоветовала отправиться в деревню и купить его там. До нее всего лишь полмили. Очень жаль, но я ничем не могу вам помочь.

— Черта с два! Просто не хотите. Все богатые сговорились между собой и хотят, чтобы все принадлежало лишь им одним. Посмотреть только, что у вас есть, — великолепный большой дом, в котором, клянусь, живете только вы. Вы знать не знаете, какая у нас тяжелая жизнь. Я четыре года без работы, и жить нам негде, а вам все мягко постелено.

— Рог, — сказала женщина и предостерегающе положила руку ему на плечо. Он нетерпеливым движением сбросил ее и сделал еще шаг в сторону Марджори. Но Марджори не собиралась отступать, наоборот, она разозлилась. “Какое они имеют право приходить сюда и орать в ее собственном саду, чтоб им пропасть”.

— Я уже сказала, что у меня молоко только для себя. Сейчас для всех трудные времена, — сказала она холодно. “Но я никогда не пошла бы попрошайничать, — подумала она. — У этих людей просто нет стержня”.

Мужчина придвинулся к ней. Марджори отступила, инстинктивно выдерживая дистанцию между собой и незнакомцем.

— “Для всех тяжелые времена”, — передразнил он. — Просто очень плохие для всех остальных, а у вас пока есть хороший дом и пища, наверное, есть и машина, и телек.

Он рассматривал дом, отмечая взглядом гараж, телевизионную антенну на крыше, окна.

"Слава Богу, окна закрыты ставнями, — подумала Марджори, — а передняя дверь заперта”.

— Слушайте, я не могу вам помочь. Пожалуйста, уходите. — Она повернулась и пошла к дому.

Мужчина не отставал. Женщина с ребенком молча следовали за ним.

— Да, правильно. Вы просто уйдете от нас в свой большой дом. Но настанет день, когда вам придется спуститься на грешную землю, и тогда…

— Я была бы вам признательна, если бы…

— Прекрати, Рог!

— Вы и такие, как вы, делаете все, что захотите. Но начнется революция, и тогда вы запросите помощи. И ни черта не получите!

Марджори пошла быстрее, почти побежала, стараясь отделаться от него еще до кухонной двери. Она копалась в карманах в поисках ключа, когда Рог подошел вплотную. С ужасом представив, как он дотрагивается до нее, Марджори резко обернулась и оказалась с ним лицом к лицу.

— Вон отсюда! Уходите. И не надоедайте мне. Обращайтесь к властям. Прочь с моей земли!

Мужчина от неожиданности оторопел и отступил. Марджори подхватила ведро с кормом, не желая ничего оставлять попрошайкам. Ключ, слава Богу, легко повернулся, и она захлопнула дверь как раз в тот момент, когда Рог достиг ступенек. Марджори защелкнула замок, но мужчина стал орать через дверь:

— Ты, чертова зажравшаяся шлюха! Тебе плевать на то, что мы голодаем, а?

Марджори затрясло, но она собралась с силами и крикнула из-за двери:

— Если вы немедленно не уберетесь, я позвоню в полицию.