Пансионат

— Да какие тут мысли, — буркнул я, еще раз убедившись, что, судя по всему, в данный момент к этому существу следовало обращаться в мужском роде. — Что теперь будет, не представляю.

— А чего тут представлять? Наверное, когда следствие закончится, тот домик сломают и построят новый. Может и не построят, а только сломают. Или так оставят, но это уж вряд ли. Кто ж захочет жить в доме, где взорвался реальный чел? Как уже определила предварительная экспертиза, внутри тела этого несчастного взорвалось неустановленное взрывное устройство мощностью до ста граммов в тротиловом эквиваленте. Весь домик изнутри залит кровью, не видел, нет? А я успел посмотреть. От этого чувака остались только голова, руки, ноги и многочисленные кровавые ошметки. Их выплеснуло на стены и потолок, залепило все окна, но сами окна не пострадали, зато взрывной волной вышибло дверь. Странно да? Эксперт потом матерился по-черному, когда соскребал отовсюду эти останки. Внутри тут везде некрашеное дерево, его от крови хер отмоешь…

— А ты откуда знаешь, что эксперт матерился?

— Слышал. Через стены. Кстати, по предварительному заключению этого эксперта, все произошло где-то часа в два ночи.

— Той ночью что-нибудь было? — спросил я, имея в виду наши ночные разговоры с Валерией и то, что им предшествовало. — Или все пригрезилось?

— Тоже слышал? — не понял, или притворился, что не понял «Вадик» — Многие проснулись от взрыва, но решили что это или гром, или приснилось, как и тебе.

— Как так могло случиться, что взрыв, разорвавший человека в клочки, мало кто слышал?

— Ну, положим, слышали-то его все, просто не придали значения. Меня больше интересует, почему окна не вылетели и стекла уцелели? А звук был необычно тихий для такого заряда, это да. Я тоже просыпался, но потом опять быстро заснул. Кстати, этот комиссар Мэгре считает, что наш общий друг покончил с собой. Типа, суициднул. Такой вот оригинал оказался. И наш фюрер с этим согласен.

— Вообще-то он не друг, не знаю, как ты, а я его раньше в глаза никогда не видел. Вообще. Первый раз на причале встретились, перед самой посадкой на «Метеор».

— Неважно, — махнул рукой «Вадик», при этом полотенце начало сползать с груди, в результате я увидел перед собой девушку, и это всё поменяло. — Он приехал сюда в нашей компании.

— Мне вот только что непонятно: как можно проглотить сто грамм тратила вместе с дистанционным взрывателем? А потом взорвать? Да и зачем столь причудливо? Разве такое возможно?

— Вообще-то возможно, только это ставит версию местного сыскаря под большой вопрос, — пояснил «Вадик» поправляя съехавшее полотенце. — По-моему тут самое настоящее убийство.

— По-моему, тоже, — кивнул я. — Ты что-то знаешь? Или просто подозрения?

— В том-то и дело, что знаю. Есть такое взрывное устройство. Выглядит как обычная лекарственная капсула. Беленькая такая, но цвет, как ты понимаешь, ничего не значит. Разработана она была для спецагентов, выполняющих особые задания. Капсулу можно проглотить, а после этого совершено спокойно пронести куда угодно. Слышал про «глотателей», которые так героин провозят? Ну, вот то же самое, только с иной целью. Глотает человек эту капсулу и идет куда ему надо. В какую-нибудь закрытую зону. Его там проверять могут как угодно — тут хоть промывание желудка делай, хоть в задницу заглядывай — ничего не найдешь. А потом этот человек принимает слабительное, идет в удобный сортир и вытаскивает из своего дерьма эту замечательную штучку. Отмывает и закладывает куда положено, а потом уходит. Дальше — дело за техникой. Причем в таком формате были изготовлены не только дистанционные взрыватели, но и другое полезное оборудование, для прослушки например и для наблюдения. Разработка секретная, строго сертифицированная, но сам понимаешь — если где-то что-то полезное изобрели, то украдут потом всенепременно. В состав такой взрывной капсулы обычно  входит микроэлектронное устройство, управляемое через спутник, миниатюрный заряд сверхмощной взрывчатки и защитная оболочка.

— Что же за взрывчатка такая, что объем таблетки эквивалентен ста граммам тротила?

— Есть такое взрывчатое вещество, называется гексанитрогексаазаизовюрцитан.

— Чего-чего? — не понял я. Слово казалось длинным и непроизносимым. — Гексанитро… чего? Можно еще раз?

— Гексанитрогексаазаизовюрцитан. Или, он же — це-эль-двадцать — самое мощное неядерное взрывчатое вещество известное на сегодняшний момент. В пятнадцать раз мощнее октогена, который, в свою очередь, в четыре раза мощнее знаменитого гексогена.

— Так… а когда-то известная красная ртуть, разве не она самое мощное взрывчатое вещество? Нет? Я думал, что тоже сверхмощная взрывчатка какая-то.