Пансионат «Мирамар»

— Хорошо. Провернем дело, которое придаст нашему существованию в этом мире больший смысл и значение.

— Я встретил Сафию Баракат, — сказал Али Бекир. — Это правда?

— Будь она проклята!

Он рассмеялся. Затем, внимательно посмотрев мне в глаза, спросил:

— Это верно, что ты бросил ее ради?..

— Не верь ей, пожалуйста! Разве она из тех, кому можно верить?!

Он помрачнел и задумался.

— Учти, — сурово произнес он наконец, — наша тайна такова, что ее нельзя доверять ни жене, ни сыну!

— Да простит тебя аллах! — вскричал я с досадой.

* * *

Удивительное дело — бывает, что женщина бросает такой взгляд, который льстит мужскому тщеславию. В нем не мелькнет улыбка, не дрогнут ресницы, но он пронзает насквозь. И вот учительница, вдруг подняв голову от книги, бросила на меня такой взгляд. Бросила незаметно от Зухры и Амера Вагди. Это продолжалось не более секунды. Я испытывал на себе десятки подобных взглядов, но они ничуть не трогали меня, я не придавал им никакого значения. Однако этот был неописуемо выразителен, будто она передала мне в нем целое послание.

Теперь я подолгу сидел, укрывшись за стеклами кафе «Мирамар», смотрел на улицу и ждал. Ждал без какой-либо определенной цели, не испытывая никаких чувств — просто ждал авантюры, любой авантюры. Я не мог бы сказать, что увлечен учительницей. Но мне почему-то казалось, что она захочет пригласить меня куда-нибудь в выходной день. И мне было интересно, насколько верны мои предположения.

И вот однажды я увидел, как она идет мимо кафе, засунув руки в карманы серого пальто.

Я последовал за ней. Она вошла в кафе «Афины» и заказала пирожное. Я поздоровался с ней. Она ответила на приветствие и предложила мне чашку чаю. Мы разговорились. Я узнал кое-какие подробности о ее работе и семье. Мы условились о повой встрече в буфете кинотеатра «Амир».

После этого свидания мне уже нужно было определить характер авантюры. Я понимал, что учительница ищет мужа. Я взвесил все холодным умом, учел ее зарплату и частные уроки и пришел к выводу, что это дело не заслуживает больших усилий и трудов. И когда Алия пригласила меня познакомиться со своей семьей, я охотно согласился. Во время визита я нашел новое соблазнительное обстоятельство — у ее родителей был собственный дом в Кармузе. Я стал серьезно подумывать о женитьбе не столько ради денег или любви Алии, сколько из-за того, что этот брак отвечал бы моим требованиям. А Зухра?! Сожаление о том, что я теряю ее, не покидало меня. Я нашел некоторое оправдание своей измене в мысли, что женитьба привяжет меня навечно к женщине, которую я не люблю. Однако смогу ли я победить любовь, пылающую в моем сердце?!

* * *

Взяв газету, я уже собрался уходить, но Махмуд сделал мне знак немного подождать: он в это время рассчитывался с покупателем.

— Господин, — сказал он освободившись, — я собираюсь сватать Зухру.

— Поздравляю, — ответил я как можно спокойнее. — Вы уже договорились?

— Почти! — сказал он горделиво.

Сердце мое сжалось от боли.

— Как это понимать «почти»?

— Она — мой постоянный клиент. Мы еще не говорили напрямик, но я хорошо знаю женщин!

Я смертельно возненавидел его в этот момент.

— А что ты думаешь, господин, о ее характере и поведении? — опросил он.

— Она порядочная девушка.

— Я посватаю ее у мадам Марианны и разыщу ее родных.

Пожелав ему успеха, я отошел, но он сразу догнал меня:

— Тебе что-нибудь известно о ее ссоре с родными?

— А ты откуда об этом знаешь?

— Мне рассказал Амер Вагди, старик…

— Все, что мне известно в общих чертах, — это то, что она очень гордая и упорная.

— Я знаю лекарство от всех болезней, — хвастливо засмеялся Махмуд.

* * *

Было сватовство — и был отказ. Насколько это приносило мне удовлетворение, настолько же увеличивало чувство ответственности. Беспокойство с новой силой охватило меня. Любовь сжигала мое сердце. Образ Алии отодвинулся на второй план.

* * *

Я страстно схватил Зухру за руку и воскликнул с горячей мольбой:

— Спаси меня… уйдем сейчас же!

Она резко высвободилась.

— Не будем возвращаться к этому, я не желаю слушать!

Мы не будем встречаться никогда. Мне придется подавить свою любовь к ней. Она не признает свободной любви, а жениться на ней я не могу.

Отец Алии пригласил меня на обед. Я в свою очередь пригласил всю семью поужинать в ресторане «Асторидис».

Я все время убеждал себя, что Алия превосходная девушка: она миловидна, очень изящна, образованна, имеет должность — можно ли желать лучшего? Она, без сомнения, любит меня, хочет выйти замуж, хочет любви.

Ветер на улице крепчал. Казалось, буря готова снести весь город до основания. А мы, сидя в уютном зале, чувствовали себя в полнейшей безопасности. Я говорил себе, что вломился в эту семью, побуждаемый бесчестными намерениями. Я должен откровенно рассказать правду о своем положении, о своих исканиях, о своих взглядах на семью, предоставив им самим решать, гожусь ли я в мужья Алии. Разговор зашел о проблемах брака.

— В мое время, — сказал отец Алии, — женились очень рано, и тем приятнее нам видеть, что наши дети вступают в брак вполне самостоятельными людьми.

Я с грустью покачал головой.