Пансионат на Страндвеген

В ответ капитан с полной серьезностью утверждал, что уме ние плавать вредит морякам. Оказавшись за бортом, они только дольше мучаются, зато остальные тонут сразу, обеспечивая себе безболезненную смерть. Госпожа Тувессон, начисто лишенная чувства юмора, с ужасом взирала на своего мужа, как на неко его легендарного героя.

В конце обеда господин Хардинг предложил сыграть в бридж.

— В такую прекрасную погоду, — возмутилась Нора, — и речи быть не может. Я иду гулять, к тому же у меня есть дела в Ломме. Надеюсь, господа, мне не придется идти одной?

Правда, она сказала «господа», но взгляд прекрасной Норы был вполне красноречив.

— Позвольте мне вас сопровождать? — мгновенно сориентировался Далин.

— Ну, если больше никто не хочет помочь бедной женщине, то так и быть.

В результате мы сговорились начать игру в четыре, потому что Клара хотела отдохнуть после обеда. У нее все еще болела голова, и оиа надеялась, что, вздремнув, сумеет избавиться от неприятного ощущения. Нора условилась с Далиным, что тот зайдет за ней в комнату не позже чем в половине четвертого. Я первым встал из-за стола и отправился к себе. Никогда не сплю после обеда; я просто лежал и читал книгу. Где-то около четырех услышал, как госпожа Линднер и ее приятель, громко разговаривая, спустились по лестнице.

Я крайне пунктуален, поэтому сошел вниз, когда стрелки моих часов указывали ровно четыре, и, конечно, был первым. Усевшись в удобном кресле, я стал поджидать остальных. В дверях появилась Астрид Бранде, и мы обменялись несколь кими словами. На руке у нее был плащ; она сказала, что спе шит к автобусу, едет в Лунд навестить приятельницу. Я поже лал ей счастливого пути.

В этот момент вошел господин Хардинг и предложил ей свой «вольво». Она отказалась, объяснив, что ее приятельница готовит отличный домашний ликер, и это для нее слишком большое искушение. Она скорее лишит себя поездки на машине, чем рюмочки этого нектара.

Госпожа Бранде ушла, и мы еще немного подождали супругов Тувессон. Они появились только в десять минут пятого. Клара очень извинялась: она так сладко заснула, что муж не решился ее будить. Зато головную боль как рукой сняло.

Мы тут же уселись за бридж. Господин Хардинг играет прекрасно. Это мастер высокого класса, нам всем далеко до него. Клара торгуется осторожно, по-женски, правила игры для нее святы. Наш морской волк играет с выдумкой, может про вести великолепный розыгрыш, которому позавидует и профес сионал, зато при следующей сдаче наделает детских ошибок. Могу похвастаться, что я в этой компании был не из худших.

Мы играли без перерыва до восьми часов. Результаты были минимальны. Больше всех выиграл Хардинг. Я сунул в карман около четырех крон. Проиграл только Эгил, он поплатился за свою страсть к реконтрованию 5. С Хардингом такие штуки не проходят. Играли мы некрупно — по двадцать пять эре за очко, оттого и азарта почти не было.

Ужин немного запоздал, потому что хозяйка вернулась только около восьми. Наши «влюбленные» тоже появились незадолго до нее. Нора похвасталась, что они заглянули в ресторанчик на углу Страндвеген и Фискарегатан в Ломме — одно из двух заведений, функционирующих не в сезон.

Увлекшись игрой, мы и не заметили, что шум моря пере шел в настоящий рев огромных волн, заливавших большую часть пляжа. В воздухе стало неспокойно; часто налетали рез кие порывы ветра, заставляя стонать деревья в парке. Лилиан закрыла все окна.

Ужинали молча. Приближение бури действовало на нервы. Госпожа Янссон и на этот раз не почтила нас своим присут ствием, ее место пустовало. Она, возможно, еще не вернулась с очередной таинственной прогулки. Госпожа Бранде спросила горничную:

— Ты отнесла ужин наверх?

— Нет, — ответила Лилиан, — когда я носила обед, госпожа Янссон сказала, что если вернется к ужину, то спустится вниз, а если нет, то просила ее не ждать.

Едва мы покончили с ужином, как разразилась страшная гроза. Это уже был не ветер, а настоящий ураган. Не упало пока ни капли дождя, но молнии бороздили небо вдоль » попе рек. Такой бури я не видел, наверно, никогда в жизни. Мы пе решли в салон и вглядывались во тьму, прорезаемую яркими вспышками. Моментами становилось светло как днем. Гром грохотал почти беспрерывно, разговаривать было трудно. Клара явно боялась и все время прижималась к мужу. Даже Нора и госпожа Бранде были напуганы. Лилиан быстро крестилась при каждой вспышке молнии. Признаться, и мы, мужчины, бодрились, и нам было тревожно, особенно ковда после двух оглушительных раскатов дважды погас свет, правда, всего на несколько минут, но это были неприятные минуты. Очевидно, молния ударила в подстанцию. Лилиан зажгла свечи.

Телефон тоже замолк. Госпожа Тувессон беспокоилась, как ее дети переживают эту бурю в Гётеборге, и капитан попытался позвонить домой, чтобы успокоить жену, но безрезультатно: телефон был глух и нем.

— Это часто случается, — заметила хозяйка. — Как только гроза посильнее, на станции в Ломме что-то ломается, и теле фоны часа два не работают. Уже не раз обещали исправить, но пока никакого толку.