Пантанал

– Нельзя. Есть риск повредить нужное нам оборудование, – лейтенант повернулся к летунам. – Ищите место и садитесь.

Дело оказалось непростым. Ровной поверхности, как и целого асфальта, не просматривалось нигде. Кругом кучи строительного мусора вперемешку с перевёрнутыми и сгоревшими автомобилями. Кроме положенного выставке автопарка присутствовало множество других машин, вплоть до тяжелых грузовиков и авто фур.

Возможно их принесло ударной волной, но скорее всего в дни всеобщей паники ВДНХ превратилась в проходной двор. Через нее ездили и ее разворовывали, пока всю эту разношёрстную массу одномоментно не накрыло и не превратило в единую помеху для десантирования.

Выискивая место, вертолетчики уводили машину все дальше от упавшей башни.

– Не так резко, парни! – предупредил лейтенант. – Нам потом пешкодралом топать.

– Не учи отца это самое! – огрызнулся пилот. – Куда я тут сяду? Придется десантироваться по штурмовому.

Вертолет завис над землей, из него выдвинули штангу с 6-ти метровым штурмовым канатом. Спецназовцы скользнули вниз один за другим. Оказавшись на земле, они разбегались веером, занимая круговую оборону. Через минуту машина, раскидав воздух несущим винтом, провалилась в небо, и наступила тишина.

1. Коллектор

Париж.

85 год Конфликта

10 округ

Улица де ля Мэр,11.

23 июня.

– Я его нашел. Записывай адрес, – я продиктовал в телефон.

– Ты не ошибся? – спросили на том конце.

– Ошибка исключена. Объект находится в отеле. 3 этаж. Номер 306.

– Добро. Не светись там. Нам шум ни к чему. Учти, от этого зависит размер твоей премии. Уходи оттуда.

И собеседник отключился.

Я сунул сотовый в карман плаща и медленно двинулся по улице, думая о превратностях человеческого мышления. 80 лет прошло, как мы взяли Париж, а улицы до сих пор не переименованы.

Бобер объяснял, что сначала сунулись было, но потом махнули рукой.

До Конфликта в 10 округе проживало 160 тысяч человек. Теперь же по последним данным комендатуры осталась едва ли четверть.

Морская – улица с односторонним движением. С обеих сторон тротуар огорожен чугунными решетками. Дома в 3–4 этажа тянутся сплошной стеной с обоих сторон улицы. Весь Париж-сплошной каменный каньон.

Я не ушел, потому что не хотелось упустить добычу. Уж очень мерзкий и склизкий оказался тип.

В отеле он поселился под именем Пьера Нурфузака, его настоящее имя так и осталось для меня неизвестным. Конченный тип, под разными именами он нахапал у Сбербанка почти полста лимонов, а отдавать не собирался. Я выслеживал его пяти месяц, побив собственный антирекорд, но процент с его долгов должен был перекрыть все издержки.

В случаях, когда попадался столь жирный кусок, я предпочитал контролировать все сам. Я сидел за столиком в уличном кафе на противоположной стороне от гостиницы. От солнца защищал грязный синий тент. Выбрав кофе из меню, написанного мелом на доске, я потягивал мерзкий напиток. Латэ 100 рублей. Однако. С другой стороны, ничего не попишешь, Париж все-таки.

Расплачиваясь, подозвал официанта. В клетчатых штанах с помочами, в клетчатой кепи, на белой сорочке бейджик «Морис». Когда я пересчитывал мелочевку, поймал на себе один из самых нелюбимых взглядов. Морис смотрел на меня, как на недочеловека и ублюдка. Человек, наскребающий стольник из старого кошелька, достоин лишь презрения.

– Чего уставился? Наведи порядок лучше! – тычу рукой в спящую на тротуаре пару клошаров.

Одеты в обноски, туфлей нет, торчат дырявые носки, а вонь стоит такая, словно они срут, не снимая штанов. Район годами не могут очистить от подобного отребья. Работать не хотят, живут попрошайничая и мелким воровством. Способны по-подлому перо в спину сунуть и отсношать, пока тепленький.

Без оружия здесь не ходят. У самого паузер в скрытой кобуре на лодыжке. Оружие не относится к летальным, но, если стрельнуть в лоб, существует большая вероятность уложить наповал, вследствие чего официально запрещено. Но Париж превратился в большую клоаку, без этого никуда.

Установилась идиллия. Чашечка кофе на столе, с легким парком, летний вечер, месье достал из бездонных карманов плаща планшет и с головой погрузился в роснет.

У меня имелся доступ к порно сайтам, но вместо этого безусловно увлекательного занятия, я включил «табакерку»-встроенный ТБК- тактический боевой компьютер. Вариант, естественно, усеченный, но прошивка с «Ратибора»– одной из последних армейских разработок. Датчики были встроены непосредственно в корпус.

Жилец 306-го был на месте, о чем ТБК исправно сигнализировал. Стекла номера вибрировали. Кто-то там передвигался и исправно шумел. Периодически в окне мелькала синяя метка, должник Нурфузак с точки зрения безопасности угрозы не представлял. Идиллия.

Неожиданно ТБК коротко завибрировал. Если бы сейчас прямо передо мной появился живой американец, я бы удивился меньше. За 5 лет эксплуатации ТБК никогда не подавал подобных сигналов. Я подозревал, работает ли он вообще, несмотря на всю славу о качестве армейских разработок.