Пантанал и Тектонический Разлом

— Нет! До этого он двигался энергично, шел к одному ему ведомой цели, было понятно, что ничто его не остановит. Он знал маршруты всех русских патрулей и ловко уходил от них! А когда увидел трупы, из него словно выдавили воздух, он стал задыхаться, сгорбился, выглядел как будто ему тысячу лет. Наверное, так же выглядел бы Иисус…

— Не богохульствуйте! Что было дальше, когда русский резидент, воспользовавшись вашим предательством, оказался в подвале?

— Там был русский десантник! В полной броне, в черном шлеме, с автоматом.

— Почему он не стал стрелять сразу?

— Я уже говорила на первом допросе, что Боген утверждал, что русские стреляют только по военным! А этот солдат не стал стрелять, потому что ждал именно его. Когда он поднял забрало, я увидела его лицо. Бобрик волос, очень светлые глаза. Солдат спросил по-русски «Vi Luka», наверное, пароль.

Святой.

Солдат поднял забрало и спросил:

— Вы Лука? Я прибыл в ваше распоряжение! Кто это с вами?

Сельма испуганно забилась мне за спину. Я не мог ее бросить. Если ее обнаружат в подвале, могут пристрелить, не разбираясь.

— Она пойдет с нами, — сказал я. — Покажет дорогу.

— Нет необходимости, у меня маршрутизатор! — заявил Починок, поднимая автомат.

— Отставить, боец! Это приказ! — скомандовал я.

Он повиновался.

— Нам надо как можно скорее попасть в тепловой узел! — поторопил я.

— Данные уже в ТБК! Следуйте за мной! — Починок кинулся по коридору, сопровождаемый целым сонмом звуков функционирующей гидравлики.

Он снова опустил маску шлема. Она имела темный цвет с бегающими по ней пунктирами маршрута и цветными огоньками классификации цели. В подвале нам никто не встретился. Только пара человек в Пантанале знали, что подвал был зачищен за десять минут до основного десанта. Все входы, лифты и пандусы были насмерть перекрыты постами, исключая тот, по которому попали в подвал мы, да и те закрыли сразу вслед за нами.

Тепловой узел мы узнали по обилию труб в одном месте, снабженными многочисленными приборами учёта и контроля. Тут же стояли три цистерны по тонне каждая.

— Средняя фальшивая! — сообщил я. — Внутри компактная ядерная бомба «Destroy MX», прощальный привет от Пентагона!

— Америкосы даже сдохнуть нормально не могут! Нужно людям напоследок подосрать! — возмутился Починок. — Говори, что делать?

В его спецкостюме оказался предусмотрен обширный комплект слесарных инструментов. Подчиняясь командам, Починок демонтировал фальшпанель на боку цистерны, открыв обозрению веселенький приборчик, судя по индикации которого, всем нам оставалось жить от силы 3 минуты, после чего мы просто обязаны были с песнями и плясками присоединиться к хозяевам компактного ядерного заряда, которых уже успели расстрелять на верхних этажах.

Сняв панель прибора, Починок оголил кучу разноцветных проводов и спросил:

— Какой резать?

— Подожди!

Он занервничал:

— Осталось меньше минуты! Какой резать?

Мне несвоевременно стало смешно. Прикол заключался в том, что я представления не имел, какой резать провод, чтобы не закоротить устройство, и не заставить сдетонировать раньше установленного заботливыми америкосами срока.

Ничего иррационального. Детонатор не имел определенных проводов, отсоединив которые можно было его обесточить. Все подчинялось программе, которую компьютер менял каждые 15 секунд, кажется. Во какая сложная штука.

— 30-секунд! — выкрикнул Починок. — Если твоя баба хочет крикнуть «мама» по фламански, самое время!

Люблю такие моменты, раньше их называли проще и правильнее-озарение.

— Когда останется 15 секунд режь синий! — быстро сказал я. — Но не раньше, программа должна смениться!

Починок выдвинул из мехруки сверкающие космические ножницы, способные танку траки перерезать, и взял синий провод в оборот.

— 15 секунд! Режу синий! — сообщил он.

— Стой! — закричал я. — Программа сменилась! Режь красный!

— 10 секунд! Режу красный! — он тоже кричал.

— Стой! — снова остановил я его.

А что я мог поделать, при финишировании компьютер менял установки каждые несколько секунд.

— Режь красный и синий одновременно!

Ножницы издали звук «крак».

— Еще секунда и можно было вообще никакой не резать! — сообщил Починок. — Знаешь, Лука, меня последний месяц муштровали с таким расчетом, чтобы не медля, исполнять самые разные, иногда противоположные по смыслу команды. Я не понимал, зачем из меня делают бездушную машину. Теперь я понял. Ведь если бы я хоть раз переспросил…

И он уставился на Сельму. На его забрале горел красный глазок.

— Метка изменилась! Была зеленая нейтральная, теперь красная-боевая цель! — выдохнул он.

Я видел, как он поднимает автомат.

— Прекратить! — крикнул я. — Девушка не может ничему угрожать! ТБК среагировал, что она перешла в разряд свидетелей! Но секретность операции уже в прошлом! Да и что она может сообщить? То, что русские спасли Брюссель?

— Красная метка! Уничтожить! — бесстрастно произнес Починок.

Сельма упростила ему задачу, оторвавшись от меня и побежав между цистернами. Судя по всему, одной красивой девкой вот-вот должно было стать меньше.

— На колени! — проревел я. — На колени, смерд!