Пантанал (СИ)

Но вся сложность заключалась в том, что добиться что-либо от Козлоффа было делом нереальным, это, как если бы пирамида Хеопса заговорила.

По пути Вершинин позвонил Барышникову и попросил добыть всю имеющуюся информацию по Зелепукину.

— Где родился? Где учился? Сколько раз женился? Все что есть.

— Мне надо согласовать свои действия с Мартыновым.

— Добро.

Вершинин прикинул, что к тому времени Деко будет лежать, раскинув мозги, и Ким препонов чинить не станет.

Господи, Великий Лука, о каких совершенно жутких вещах мы думаем, когда в Париже лето, подумал он.

— Остановись пожрать! — велел он.

— Чего раньше молчал? В Курбевуа есть чудесная пиццерия.

— Терпеть не могу сырое тесто. Нормальная столовка есть?

«Нормальная столовка» нашлась в окрестностях Пюто. Придорожное кафе носило название «Лук и перец». Внутри стояли закопченные грубые столы, все как Вершинин любил.

Деко обоссался и убежал в туалет, а Вершинин остался ждать заказ: домашнюю лапшу с курятиной и котлеты с картошкой. К нему подошёл крохотный пацан лет 9-ти и спросил, правда ли, что русские людей едят.

— Гарсон, отойди от месье! — мамаша поспешила его увести, приговаривая. — Это всего лишь ребенок! Мы ничего такого не говорили про русских!

Никчемный никому не нужный ребенок, подумал Вершинин. Он думал эту мысль все время, пока ел.

Вернулся Деко и заказал подошедшей официантке:

— Мне гамбургер с майонезом и сливовым соусом и коку!

— Не идиотничай! — сурово оборвал его Вершинин.

— Тогда то же, что и моему старому другу! — не стал привередничать Деко.

Не такой же я и старый, подумал Вершинин, тщательно обгладывая куриную ножку. Хотя я уже достиг того возраста, когда отец умер. А Деко умрет молодым, дочка его быстро догонит.

Некоторое время он решал, хорошо это или плохо.

— О чем ты все время думаешь? — поинтересовался Деко, как оказалось, он совершенно не умел есть курицу, оставляя недопустимо много мякоти на костях.

— Мутная история с этим Зелепукиным! — произнес Вершинин.

Деко с ним согласился.

Особняк в Мезон-Лафит.

Мезон-Лафит переводится как дом царей. Красивый дом. Вершинин понял, едва они перелезли через невысокий металлический забор, и на датчике мигнул красный глазок. А тупой негр ничего не заметил.

— Вроде тихо, — сказал Деко.

Вершинин согласился, а чего не согласится. Действительно, тихо. Как на кладбище. Ву компрене?

Узкая тропинка из утрамбованного гравия петляла между вишневыми деревьями и клумбами ириса. Особняк возвышался на 3 этажа и был выполнен в стиле «бель эпок». Под каждый подоконник заведены декоративные колонны. Над окнами рельефная лепка. Над парадным входом скульптурная композиция, должно быть герб хозяина. Плоская крыша огорожена фигурной решеткой. По краям скульптуры дам с факелами и знаменами.

— Никого, — заметил Деко. — Зайдем с парадного входа.

Почему бы и нет? Вершинин пожал плечами.

Дверь оказалась не заперта - удивительное расточительство в свете объявленной комендатурой плана Перехват. В просторном холле полы покрывал роскошный дубовый паркет. Наверх вела мраморная лестница, перила которой представляли сложную композицию из мастерски кованного металла. Создавалось ощущение музея, и хотелось надеть бахилы.

В шикарном месте негра убьют, подумал Вершинин.

Так никого и не встретив, они поднялись наверх. Здесь также оказался единственный зал на весь этаж. Декоративное панно на всю стену, из которой будто проросли живые растения. Потолок украшала декоративная лепка. Из центра свисала сложная конструкция, напоминающая огромную мошонку. Лишь исходя из функциональности можно было определить, что это возможно люстра.

Посреди комнаты стояли 4 дивана с шелковыми подушками.

— Одновременно 8 человек могут сношаться, — одобрительно заметил практичный Деко.

С третьего этажа донесся глухой удар. Стволы были у них в руках, и от напряжения Вершинин едва не спустил курок, всадив очередь в лепной потолок.

— Спокойно, Жак. Мне сердце вещует, что мы сегодня возьмем козла! — самонадеянно заявил Деко, направляясь к лестнице.

В этот момент как никогда сильно Вершинину захотелось его остановить.

Он не мог себе этого позволить. Не ради себя, ради Сашки.

Наверху располагалась комната отдыха. С диваном с округлой спинкой и шелковыми подушками. На стене вьются живые лианы, помогая расслабиться хозяину. Весь дом не располагал к работе, здесь хотелось валяться на диванах, пить дорогие выдержанные вина и ругать качество кокаина.

И дом совершенно не располагал к убийству. Он требовал жизни, и жизни сладкой, беспроблемной, как у министра финансов.

Деко прошел вглубь зала, когда в живой стене за его спиной бесшумно не отворилась неприметная дверка. Из нее вышел человек в балаклаве и направил в беззащитную спину Деко пистолет с навернутым глушителем.

Вершинина, замешкавшегося на лестнице, он не заметил, и тот мог снять его одной пулей. Но он не пошевелился.

Убийца выстрелил раз, второй, третий. Гильзы звонко падали на пол. Потом упало тело. Убийца нагнулся, чтобы подобрать гильзы-и заметил Вершинина.