Пантанал (СИ)

Крупными буквами они писали на обратной стороне планов квартиры. «Мы русские! Илья, мы тебе поможем! Пойдешь по программе защиты свидетелей! За тамгу тебе ничего не будет! Ты не виноват!»

Вальжан быстро устал, и наиболее длинные баннеры писал Вершинин.

Комната, которой нет

— Бесполезно, Палыч!

Вальжан сидел на полу, весь в баннерах. Напарники целый час угробили на попытки обнаружить потайную дверь. До того, как выбросить, баннеры носили, наклеивали на стены, размахивали словно флагами. Никакого результата. Вершинина охватило отчаяние. Накопитель скоро исчезнет, истает как последняя надежда на чудо, и он вернется в свою холостяцкую берлогу, боясь растревожить себя воспоминаниями о сыне. Что бы ни был этот Пантанал, он подарил ему возможность некоторое время спокойно пользоваться своими воспоминаниями, а не бежать от них.

— Ты говоришь, Зигзаг у меня в голове? — уточнил он.

Пока Вальжан вскочил и оттащил его, он успел пару раз неслабо въехать лбом в стену. Из глаз искры, из носа кровь. Он сверзился на пол.

— Дуркуешь, Палыч? — возмутился Вальжан, когда Вершинин затрясся в беззвучном смехе.

— Нет тут никакой комнаты! — выкрикнул Вершинин.

— Конечно, нет. Я же тебе объяснял.

— Ты не понял, в этом месте ее действительно нет! — Вершинин протянул замаранный собственной кровью план.

Теперь в плане насчитывались 4 комнаты.

— Фак! — спокойно констатировал Вальжан. — Зигзаг влез не только в наши головы, но и в эти планы!

— Я скажу больше, планов вообще нет! Они существуют только в наших головах!

— Фак 2 раза! — сказал Вальжан. — Может и дома никакого нет, а мы на свалке лошадиный хрен без соли доедаем?

— Дом есть. Тут плотная застройка. И комната есть, только не здесь. Ты говорил, что что-то слышал в дальней комнате?

Они уставились друг на друга.

— Я же мог его убить! — прошептал Вальжан.

Они кинулись в расстрелянную комнату. В ней еще плавал пороховой дым. Правильно, деваться ему было некуда, окна не было и в помине, вместо него узкий длинный коридор. Вальжан метнулся в него от дверей, словно мопс, завидевший конскую колбасу. Коридор мрачно переместился на метр в сторону, и он врезался в стену лбом.

— Палыч, держи его! — азартно крикнул он.

Вершинин оторопело смотрел, как его напарник сначала вместо того, чтобы войти в коридор, отчего то пытался запрыгнуть на стену, а потом уцепился за нее, хотя она как ни в чем не бывало стола на месте как ей и положено.

— Вот же коридор! — Вершинин шагнул вперед, но нога уперлась в нечто твердое.

Стена! Коридор остался левее. Так получилось, что он оказался между напарниками. Со стороны мы выглядим двумя слепыми, которые тычутся в стену, хотя рядом открытый ход, подумал Вершинин, а вслух сказал:

— Иди по стене и гони его в мою сторону!

— Кого гнать, Палыч? — сокрушенно спросил Вальжан.

— Коридор! Не суть важно. Зигзаг у нас в мозгах, но наши ощущения он до конца контролировать не может. Мы по-любому наткнемся на него.

Ага! Они шли навстречу с полчаса, но так и не встретились.

— Сколько же метров эта стена? — возмутился Вальжан. — Ты ошибся, Палыч, Зигзаг может контролировать все, включая и наши дурацкие ощущения. Допускаю, что для стороннего наблюдателя мы топчемся на месте!

Они решили передохнуть. Точнее, обмануть самих себя, что они еще могут переиграть Зигзаг.

— Не похоже на наши технологии, — размышлял Вершинин. — Чересчур продвинутые даже для оборонки. Не является ли Пантанал инопланетной разработкой? Тогда получается Конфликт-это эксперимент над человечеством? А мы все подопытные крысы?

— Палыч, коридор исчез! — сообщил Вальжан.

— Да и хрен с ним.

— Но там какие-то волны.

По стене словно по гигантскому сабвуферу разбегались концентрические волны. Вершинин дотронулся и отдернул руку. Стена казалась горячей и мерзлой одновременно. К тому же слегка дергалась током. Волны становились все выше, но центр вдавливался, образовывая углубляющуюся на глазах воронку. Крепло убеждение, что все это динамическое сооружение вскоре рванет.

— Сваливаем! — крикнул Вальжан.

— Тащи его! — перекричал Вершинин.

Напарники рванулись одновременно, но в разных направлениях. В центре пульсирующей воронки из стены по пояс торчал человек. Он был словно залит жидким цементом-колокол головы, руки соединяло с туловом нечто вроде рудиментов крыльев, пальцы на руках скреплены перепонками.

Непрозрачное вещество тонким слоем покрывало глаза и все отверстия головы. Существо по всем понятиям не могло быть живым, но вдруг повернуло голову и простонало:

— Помогите!

По-русски.

Вершинин вцепился в тулово и потащил. Раздался звук отлипающей присоски, и тулово медленно поползло наружу. Вершинин с ужасом почувствовал, что жидкая стена быстро твердеет и вот-вот должна превратиться как ей и положен в камень.